"Для многих это – холодный душ": генерал дал анализ войны с россией

Игорь Романенко разобрал действия ВСУ в наступлении и обороне

Конгресс США в конце сентября принял промежуточный бюджет на будущий год (45-дневный срок временного бюджета истекает на этой неделе), исключив оттуда помощь для Украины, и с тех пор не может продемонстрировать эффективную работу. И "свержение" в октябре старого спикера Палаты представителей, и избрание нового – трамписта Майка Джонсона, похоже, лишь усугубило ситуацию.

И если не будет позитивных для нас подвижек, то и без того снижающаяся поддержка Украины станет еще меньше. О чем нас уже официально предупреждает Пентагон. На этом фоне усиливается давление на всех фронтах, включая военные и внешнеполитические, со стороны россии.

Об ошибках Украины и союзников, а также о перспективах нашей войны "Телеграф" побеседовал с генерал-лейтенантом, бывшим заместителем начальника Генштаба ВСУ (2006-2010 гг.) Игорем Романенко.

Важно определиться с "концом" войны

– Несмотря на явные пробуксовки с предоставлением помощи Украине в войне с россией, из США по-прежнему звучат заявления, что нас не оставят, что поддержка будет продолжена. При этом те же республиканцы требуют от Белого дома ответ – как именно тот видит победу Украины. О чем это всё говорит?

– От официальных лиц США, включая госсекретаря Энтони Блинкена, президента Джо Байдена и других, мы действительно слышим заявления в стиле "США будут с Украиной до конца". Но, похоже, настало время, в том числе для украинцев, для американцев, для мирового сообщества в целом, представить, как выглядит этот самый "конец". Судя по тому, как нам оказывают финансовую и военную помощь, особенно в последнее время, поддержка, которая проводилась с начала широкомасштабной российской агрессии, была направлена на то, чтобы мы не проиграли. Но не на то, чтобы мы победили.

Мы видим "конец" именно в победе над агрессией. А как видят наши союзники? На первом заседании формата "Рамштайн" в апреле 2022 года министр обороны США Ллойд Остин заявил, что итогом войны должно стать ослабление рф настолько, чтобы она не могла более вести войну ни против кого типа той, какую вела в Украине.

Исходя из этого посыла, видно, что на сегодня россия не ослаблена до такого уровня. Других конкретных заявлений касательно видения конца этой войны наши союзники официально не озвучивали.

Помощь надо давать, не размазывая, а мощно наступать – в одном месте

– Что происходит сейчас на военных фронтах?

– Война, как ранее отмечал главнокомандующий ВСУ генерал Валерий Залужный в статье в The Economist, перешла в позиционную. На Мелитопольском, Бердянском, Бахмутском направлениях наши наступательные действия приостановлены. Туда переброшены вражеские резервы. И сейчас мы уже там больше обороняемся, нежели атакуем.

Активизировались мы разве что на Херсонском направлении, на левом берегу Днепра.

Когда летом мы начали наступать на четырех указанных направлениях, это должна была быть разведка боем. После чего следовало принимать решение – какое из них наиболее перспективное. И именно там надо было сосредоточить основные усилия. К сожалению, этого сделано не было. По всем направлениям распылялся резерв, который мы собирали и готовили. И теперь, даже если мы выявим какую-то слабину, у нас уже, скорее всего, нет сил для наступательной операции оперативного уровня.

Ну а на ряде участков фронта (Авдеевское, Купянско-Лиманское направление) нам и вовсе приходится уходить чуть ли не в глухую оборону, выдерживать штурмы.

– И как Силам обороны Украины следует поступать в создавшейся ситуации?

– Учитывая, что в наступательных и контрнаступательных боях тратится больше ресурса (а его у нас осталось мало), необходимо принимать серьезное военно-политическое решение. А именно – переходить к стратегической обороне по всей линии фронта. И готовиться к следующим своим наступательным действиям весной-2024. С учетом ошибок, допущенных и нами, и нашими союзниками при подготовке наступления ВСУ в этом году. Именно об этом писал генерал Залужный. А военные американские аналитики потом свели эти тезисы к короткой фразе: "Чтобы получить качественные наступательные результаты, следует обеспечить Украину вооружением современной дивизии США".

Речь о нескольких боевых бригадах, а также нескольких бригадах обеспечения. Разговор не о том, что к нам зайдут соответствующие американские силы. А о том, что следует обеспечить ВСУ соответствующим количеством современной техники и вооружений. Тогда можно иметь успех. Причем, сделать это надо не растягивая, не размазывая, как это происходит уже второй год со стороны наших партнеров.

– Что именно нам необходимо для более эффективных наступательных действий?

– Ракеты большей дальности, о вероятных поставках которых в начале будущего года почему-то говорит журналистка Гонгадзе, а не представители политических кругов. И, конечно, нам нужна боевая авиация – пресловутые истребители F-16. Почему-то американцы весь год тормозили такие поставки, не давая при этом внятных пояснений, с чем это связано. Когда начиналась работа по созданию авиационной коалиции, подчеркивалось, что первые натовские истребители с нашими обученными пилотами могут появиться в украинском небе уже осенью этого года. Однако сроки сдвигались, сдвигались… И сейчас разговор идет уже о весне-лете 2024-го. Хоть вполне реалистично было бы сделать всё к концу года текущего – началу следующего. Но мы явно имеем дело с американскими политическими решениями и их информационным сопровождением.

Нужны правильные выводы и избавление от иллюзий

– Какие ожидания от зимней войны?

– Пока можем говорить лишь о позиционном противостоянии. Все ожидания исходят от обеспечения. И тут у нас проблемы. Мы раскочегариваем свой ВПК, но чтобы запустить его на полную мощь, необходимы месяцы, годы. Потому Украина остается критически зависима от того, что нам предоставят партнеры. А они предоставляют далеко не теми темпами и не в той номенклатуре, которые позволили бы Силам обороны более эффективно противостоять российской агрессии.

– В Украине и за ее пределами в последнее время "шатают" тему якобы раскола между военным и политическим руководством страны. По вашим ощущениям – существует ли он?

– Точно есть рабочие противоречия. Но расколом это я бы не называл. В то же время ситуация требует проработки, четкого определения и разделения политических и военных целей и результатов. Например, освобождение Бахмута на текущий момент не является актуальным для нас с военной точки зрения. А наступательные действия на Бердянском и Мелитопольском направлениях следовало сворачивать, спустя максимум два месяца с их начала. На тот момент было предельно ясно, что с имеющимися вооружениями мы не сможем добиться необходимых результатов, учитывая мощную оборону противника.

– На фронте мы уже видим, что россияне активизировались в районах Купянска, Авдеевки, Бахмута. А как они используют ситуацию с ослаблением украинского наступательного потенциала – вне фронта?

– В странах Запада и не только россияне вкладывают огромные средства, чтобы через медиа, через близких им (нередко подкупленных, "висящих" на крючке компромата) политиков, чиновников, аналитиков (как действующих, так и бывших) продвигать тезисы о несостоятельности украинского контрнаступления, о необходимости переговоров. Понятно, что агрессору нужна пауза. Исключительно для того, чтобы накопить больше военной мощи, а также усилить работу по легитимизации захваченных территорий. Уже не только Крыма и почти на две трети захваченного Донбасса, но и части Запорожской и Херсонской областей. А потом, возможно, поторговаться.

Нас, конечно, такая ситуация не удовлетворяет. Но союзники поддавливают. Тот же президент Чехии Петр Павел, в прошлом военный, прагматично дает понять, что время играет на руку россии.

Вот и нам следует критично, прагматично подойти к оценкам кампании 2023 года. Объективно оценить ситуацию. Сделать правильные выводы.

Да, для многих это отрезвляющий холодный душ. Но важно избавляться от иллюзий, если хотим достигнуть реальных результатов в будущем в ракурсе деоккупации.