В этой войне воюет весь народ. Не только те, кто нажимает на спусковой крючок

В нескольких километрах от линии фронта стоит на трассе блокпост. На выезде из маленького села. Он бутафорский. На нем стоит ребенок. Почти такого возраста, как мой Гоша. В прифронтовом селе ребенку нечего делать, и он стоит на блокпосту, который построил сам. Встречает и провожает наши заляпанные грязью джипы и грузовики. У некоторых машин даже колеса больше, чем этот ребенок. В любую погоду он выходит к машинам и отдает честь ВСУ.

Где-то в маленьком городке живет женщина. Она уже много месяцев вяжет теплые носки для бойцов. В окопах эти теплые носки будут спасать ноги еще много недель, вплоть до жары. Она вяжет и отправляет. Находит шерсть и снова вяжет и отправляет. Когда-то она боялась сирен, почти в прошлой жизни. Теперь она их просто не слышит. Привыкла.

Бизнесмен, с которым я знаком, печет для армии хлеб. Сейчас он поставляет две трети всего хлеба, который потребляет армия.

Мне недавно сказали, не зная, что моя гражданская одежда в тот день — это была случайная переодевачка: "Кто не воюет, тот не украинец и даже не человек". Я спросил: "А кто воюет?" Мне ответили: "Те, кто в окопах. Кто давит на спусковой крючок. Кто несгибаемо убивает москалей". Я спросил: "А другие военные?" Ответ был: "Да такое…"

Так вот, я скажу. Воюют не только те, кто давит на крючок и кто идет в атаку. Воюет, как бы это кому-то ни было не по душе, и этот ребенок на блокпосту, и эта женщина, и этот бизнесмен.

Воюет бизнесвумен в прежней жизни, которая говорит, стесняясь: "Я передала только два мавика, я знаю, что мало, я пытаюсь тянуться за военными, но я же на гражданке, несерьезно…"

Воюют волонтеры, которые передали за год на фронт военную номенклатуру со всей Европы.

Воюют пацаны, которые гонят через границы авто, передают, а через два дня им звонят по телефону и говорят: "Ребята, машину — того, раз*бало из гаубицы, может есть еще какая-то одна?"

Воюют все, кто производит продукты и снаряжение для армии.

Воюют в тыловых городах — от главврача до санитарки — больницы, которые, не секрет, почти все давно превратились в военные госпитали, потому что раненых у нас нет только в ура-патриотических вышиватых пабликах.

Воюют вокзалы.

Воюют СТО, которые без остановки чинят разорванные на нуле автомобили, некоторые — не в первый раз.

Воюют учителя, да такая у них война — их личный, учительский ад — в онлайне, прерываясь от каждой тревоги, курсируя по кварталам городов в поисках интернета и электричества, они проводят уроки, и я не знаю, чего больше в этих уроках — учебы или войны.

Воюют энергетики, так, как не дай бог воевать нам, потому что то, что мы делаем у себя, по сравнению с их войной — это просто расслабон.

Воюют перевозчики, отдав армии или потеряв под ударами ракет большую часть автопарка, как это было в Днепре и еще много где.

Воюет бизнес, пытаясь удержать экономику. Сражается каждый магазин и палатка с овощами. Воюет каждая продавщица, которая, вытирая тряпкой пыль с новенького генератора, уже больше месяца молчащего, вдруг останавливается, и, глядя на него, тяжело о чем-то задумывается.

Воюют мамы, которые гуляют с малышами, и жуткая, черная и бездонная их война.

Воюют старики, говоря: "Не умер зимой! Моя победа, дожил до весны!"

Я не буду говорить об армии, потому что это даже смешно, считать, что у кого война первого сорта, а у кого — второго. Повторю только, что на одного бойца штурмовой пехоты работают 20 бойцов разных военных специальностей. Да, активного фронта почти полторы тысячи километров. Но и за линией фронта военные выполняют боевые задания, каждый день.

Воюет весь народ. Так или иначе. Не только те, кто нажимает на спусковой крючок. Украина воюет. Так что не надо.

Источник: Facebook-страница Дмитрия Томчука