"На пленных спускали собак, других заставляли смотреть", — травмотерапевт о том, как пережить пытки и сексуальное насилие (видео)

Как пережить пытки и сексуальное насилие, про темы-табу и триггеры в общении с людьми с опытом плена, о роли семьи и общества в посттравматической реабилитации – травмотерапевт, эксперт по работе с людьми, пережившими плен и пытки, глава правления ОО Ресурсный центр "Лесная Поляна", заместитель директора по психологическому направлению ГУ ЦПЗРВ "Лесная Поляна" Минздрава Украины Татьяна Сиренко рассказала "Телеграфу" в рамках проекта "Линия сопротивления".

Плен разрушает веру в людей

— В плену страдает не столько вера в себя, сколько вера в людей, потому что над этим системно работают. Разрушается способность доверять, потому что одни люди (россияне. — Ред.) целенаправленно и осознанно причиняют страдания другим. У пленного подсвечивается понимание, что люди злые. Есть такое мнение у психотерапевтов, что пережить пытки – значит встретиться с величайшим злом в мире.

"Ощущение, что у меня нет кожи"

— Какие последствия плена? Очень разные. Да потому, что условия содержания схожи, есть общие особенности, например, нетерпимость к контролю. У них есть опыт, когда они полностью теряли власть над своей жизнью. Есть вопросы к границам, потому что очень часто они размыты, разрушены. Многие из моих пациентов, а это совершенно разные люди, незнакомые между собой, которые переносили пытки, говорили фразу: "Такое ощущение, что у меня нет кожи". Я часто привожу этот пример, когда учу психологов, чтобы они понимали глубину уязвимости наших пациентов.

Наших военнослужащих россияне брали в плен: были раненые, и на них спустили собак, а остальных пленных заставили на это смотреть. За все время меня эта история шокировала больше всего.

Подобных опытов много, это что-то ужасное, но при этом люди нашли в себе ресурс защитить свое достоинство, когда его пытались отнять разными манипулятивными способами. Но люди находили что-то, что помогало им справиться. Когда людей заставляют читать гимн России, они пытаются одновременно говорить вслух этот гимн, а представлять гимн Украины.

Не жертвы, а эксперты по выживанию

— Люди, пережившие плен и пытки, — это люди, которые выжили. Но в обществе, возможно, из-за чрезмерного сострадания, есть тенденция к акцентам именно на травматическом опыте. Если ты не был в плену, там очень много неизвестного и пугающего. Однако я вижу победителя, это эксперт по выживанию! По факту люди были вынуждены встретиться с колоссальной внутренней силой. Для того чтобы выжить в голоде, страшных нечеловеческих условиях, нужна большая мощь, и они на этом истощаются, заболевают и травмируются. Наша задача – помочь преодолеть последствия.

Вернуть себя себе: непринятие поддержки

— Когда человек не принимает помощь, отказывается от поддержки, чаще всего здесь идет речь не о "не хочу", а о неспособности принять поддержку. Может быть страх стать уязвимым, потому что человек должен был научиться быть менее чувствительным, неэмпатичным, чтобы выдержать боль. Если мы говорим о контакте с семьями, это также может быть связано с тем, что человека настолько лишили приватности и личного пространства, у него настолько нарушены границы, что ему очень трудно быть в контакте в принципе. Часто люди после плена требуют больше времени и личного пространства, чтобы вернуть себя себе. Бывает страшно открыться и проявить какие-то свои симптомы, свою боль, испугать близких людей, травмировать их. Причины разные, но часто все сводится к тому, что человек после пережитого просто не способен принимать поддержку в данный момент.

Месяц покоя: никаких сюрпризов и больших застолий

— По возвращении из плена хочется всего и сразу. Человек хочет насытиться тем, в чем был дефицит. Это о питании, воде, сне, возможности мыться, получать информацию. Очень часто они просто залипают в Ютубе, начинают пересматривать новости, наверстывать. Нервная система от этого тоже перенасыщается.

В целом, я бы рекомендовала где-то месяц их не трогать, дать "побыть с собой", по крайней мере, пока проходят реинтеграционные процессы, следственные действия. В это время я бы не советовала приглашать гостей, устраивать большие семейные праздники, застолья, приглашать соседей. Если уже проводить такие мероприятия, то необходимо их дозировать, чтобы не было многовато. Вместо этого дать человеку самому выбирать, кого он хочет видеть и сколько контакта может выдержать. Это бывает очень непросто, потому что члены семей могут обижаться и не понимать. Точно не нужно делать сюрпризов: целый стол одноклассников, которые ждали из плена. Такие сюрпризы тоже могут рассматриваться как элемент потери контроля.

Человеку нужен человек

— Близкие люди дают чувство безопасности. Когда мы переживаем близкий контакт, чувствуем любовь, у нас выделяются гормоны, которые очень хорошо влияют на психическое и физическое здоровье. Если травмы нанесли люди, то для восстановления нужны люди. Поэтому хорошая, ресурсная семья, которая поддерживает, – это безусловный плюс, будет кому контейнировать этот опыт и рядом с кем проживать этот опыт. Если семья очень не в ресурсе, это наоборот может стать тем, что забирает ресурс.

Чрезмерное внимание стигматизирует

— Очень рекомендую не навязывать помощь и поддержку, а иметь мужество держать дистанцию. Но членам семьи это трудно. Надо не давить любовью, а принять потребность человека в дистанции. В этом и состоит вызов, потому что оно может не совпадать: потребность семьи и самого освобожденного. Часто они сталкиваются с таким эффектом физического присутствия, но психологического отсутствия. Физически человек в плену, а психологически, мысленно — рядом. Вся жизнь подвязывается под пленника: "Что с ним, как мы его будем освобождать, что можем сделать?" Когда человек вернулся из плена, может произойти наоборот: физически возвращается, но очень сильно изменился, он может хотеть больше дистанции и не делиться тем, что с ним происходит.

Чувство горевания

— Это может наталкивать членов семей на чувство горевания, которое часто им трудно для себя легализовать, потому что "мы ждали и мы должны радоваться". А вместо радости хочется плакать, как при потере, потому что потеряли определенную иллюзию, ожидание. Эта иллюзия о том, что человек освободится из плена и "мы будем очень счастливы", она далеко не всегда сбывается или по крайней мере не сразу, потому что нужно пройти путь восстановления. Иногда мы даем им погоревать, но тогда это позволяет им двигаться дальше, выстраивать отношения, знакомиться заново, потому что этот опыт меняет не только того, кто в плену, но и семью.

Не спрашивать подробностей о плене – слушать

— Был случай, когда моя коллега ехала в такси с бойцом после плена и таксист, как-то узнал, что военный пережил плен, и спрашивает: "Ну что, сильно тебя там мучили?" Что он рассчитывал услышать? Не расспрашивать, а больше слушать. А если и спрашивать, то о том, о чем они хотят говорить, что им интересно, что вас объединяет, о настоящем, об общем прошлом, говорить о будущем. И если уж спрашивать, нужно быть готовым слышать ответы. Если вы спросили о пережитом, нужно понимать, что человек будет рассказывать очень болезненные вещи, и это надо уметь выдержать.

Героизация вредит

— Людей, которые пережили плен, отталкивает жалость, но не очень хорошую роль сыграет и героизация. Часто вижу, когда встретились и говорят:"Ты наш герой". Но ты не знаешь, как человек сейчас чувствует себя, в каком он состоянии и как вообще это переживает. И когда мы навязываем человеку роль героя, это может сыграть в минус. Героизация – это запрет на слабость и уязвимость, человек может стесняться обратиться за помощью, потому что нужно соответствовать образу героя.

"Вільний step" – самовосстановление и свобода

— Платформа "Вільний step" центра "Лесная Поляна" объединяет 53 организации, оказывающие помощь разных направлений: медицинскую, юридическую, социальную и психологическую. Работают кейс-менеджеры, которые обеспечивают комплексное сопровождение бывших пленных. Почему мы выбрали такое название? Потому что люди, которые освобождаются из плена, свободны. На английском "step" — шаг. Шаг к свободной и достойной жизни, символ открытых возможностей, свободы. К тому же степь (по-украински степ. — Ред.) после разрушения очень быстро восстанавливается. И люди, пережившие плен, имеют такой же потенциал.

Как получить помощь

— Кто может к нам обратиться: люди, пережившие плен, пытки, те, кто пережил сексуальное насилие в контексте войны, и члены семей людей, которые пережили вышеупомянутое. Следует обращаться через сайт. Можно самостоятельно найти себе организацию, ввести направление и услуги, которые тебе нужны. Также есть возможность заказать услугу кейс-менеджера, заполнить короткую форму, где вы просто оставляете свой контакт. Затем с вами свяжутся.

У нас большое количество людей, которые освободились из плена. После 2022 года это более трех тысяч, и их будет больше, но есть люди, которые освобождались из плена еще до 2022-го и тоже пережили пытки. Это мощный травматический опыт, и людей с таким опытом становится все больше. Очень важно для восстановления таких людей, чтобы работала система, потому что они с трудом устанавливают контакт и доверие. Это очень легко оборвать: маленькое неправильное действие, слово, смена специалиста или просто что-то, что вызвало чувство опасности, и этот контакт может обнулиться. Поэтому важно, чтобы в рамках системы человек мог двигаться и получать разные услуги. Тогда такие люди не теряются и не остаются одни.

Освобожденные из плена люди — сверхважные свидетели военных преступлений РФ. Россияне никогда за это не были наказаны. Мы должны помочь бывшим пленным свидетельствовать!