Легкие были разорваны, позвоночник и мозг — повреждены: боец ВСУ о танковом обстреле, "Шторм Z" и спасении семьи

В гражданской жизни руководил клининговой компанией, а с началом войны вычищал родную землю от оккупантов

Житель Сум 40-летний Николай Лобур до широкомасштабного вторжения РФ занимался бизнесом и имел собственную клининговую компанию. Когда же на Украину полетели российские ракеты и вошли вражеские войска, мужчина решил, что пора вычищать уже родную землю от оккупантов. Имея за плечами срочную службу, Николай записался в добровольцы и громил врага на Запорожском направлении. Поступить иначе не мог, ведь желание защитить семью мотивировало больше всего.

Получив тяжелое ранение, мужчина оказался в кресле колесном, однако научился жить в новой реальности и мечтает помогать найти свое место в обществе побратимам, также потерявшим здоровье на войне. Своей историей военный поделился с "Телеграфом".

Спецоперация по спасению семьи

До "большой" войны Николай Лобур вел активную жизнь: развивал свою компанию и воспитывал полуторагодовалую дочь.

— Еще в начале 2022 года было какое-то недоброе предчувствие перемен. В воздухе война уже "висела". Наши друзья: американцы, англичане, все же говорили, что это возможно вывозили своих послов. Просто никто не верил в это. И я не верил. Я не понимал: ну нападут, что-нибудь захватят, а как они смогут удержать эти территории? Ну не верилось и все, – говорит мужчина.

Полномасштабное вторжение Николай встретил на лыжном курорте в Закарпатье.

— 23 февраля я лег спать, а утром на следующий день мне позвонил по телефону и разбудил коллега из Харькова и сказал: "Началось. Нас бомбят", — вспоминает военный.

Первая мысль — нужно спасать семью, которая осталась в Сумах.

— В тот же вечер я поехал на вокзал, но все поезда отменили. Сутки я был на вокзале, а потом сел на поезд в сторону Сум. В нем вообще никого не было: только я и проводница. Она еще спросила, куда я еду, ведь все наоборот едут в Закарпатье, а я еду на север. Но мне обязательно нужно было ехать спасать семью, — говорит мужчина.

Но до Сум Николай не доехал: двое суток поезд добирался до Полтавы, а дальше железнодорожный состав просто остановился, ведь следовать дальше на север было опасно. Поэтому мужчине пришлось разрабатывать целую спецоперацию по спасению родных. Через знакомых Николай нашел карету скорой помощи.

— Вот на ней через российские блокпосты ночью я и уехал, ведь к тому времени Сумы уже были в кольце. И утром я уже был с семьей, – вспоминает защитник.

Когда появился "зеленый коридор", Николай смог наконец-то вывезти жену с дочерью из Сум, а сам подключился к волонтерской работе.

— А потом мы с ребятами узнали, что формируется 15-й отдельный мотопехотный сумской батальон, и мы туда вступили. Военного опыта у меня не было никакого. В свое время я служил только срочную службу в армии в 2002-2004 году. Но 1 марта 2022 года я уже был в рядах ВСУ. У нас был полностью добровольческий батальон, – объясняет военный.

Осколок разорвал легкие, печень, повредил ребра и позвоночник

Мужчина уверяет, что моральной дилеммы — идти воевать или нет, у него не было.

— А какая здесь может быть мотивация? Пришли на мою землю, пришли в дом мой. Пришли насиловать, убивать, забирать нашу свободу… Я не хочу, чтобы мой ребенок жил в этом всем. Наши предки не могли изменить эту ситуацию сотни лет, но мы сможем. У меня даже вопроса не было – пойду я воевать или не пойду, – говорит Николай.

Первые месяцы службы мужчина провел в Сумской области, а затем отправился на Запорожское направление. Там он лицом к лицу столкнулся с врагом и даже разработал собственный классификатор окупантов.

— Вот смотрите, есть "чмобики". Это типичные бомжи. Всевозможные "Шторм Z" (штрафные воинские части, созданные Россией в апреле 2023 года. — Ред. ), это уже полубомжи. А есть и профессионалы. Если первые две категории бросают на мясо, то профессионалы знают, что делать. Мы сражаемся против сильного и очень хитрого противника. Ну, давайте честно, они же всю жизнь где-то воюют, – объясняет военный.

Мужчина громил врага до октября 2023 года. А на Покрову по старому стилю (14 октября. — Ред .), спасая побратимов, Николай получил ранение, мгновенно изменившее его жизнь.

— Наше подразделение выполняло задание "на нуле". Мы должны были уже выходить с позиций, ожидалась ротация. Сначала выходили пулеметчики, но не смогли – трое мужчин попали под минометный обстрел и упали. В тепловизор мы увидели, что от одного человека еще шло тепло, так что я и еще трое разведчиков поехали за этим парнем. К сожалению, все были уже "двухсотыми" (умерли. — Ред .). Мы их эвакуировали, но сами попали под танковые обстрелы, — вспоминает мужчина.

Танк работал по позициям группы Николая почти всю ночь.

— И от одного из танковых снарядов обломок попал мне прямо под плиту бронежилета. Там был сухой чернозем, и мне показалось сначала, что от разрыва снаряда кусок той твердой земли ударил в плиту. Такой силы был удар, что меня развернуло: если моя голова была на 12 часов, то меня развернуло на третий час. Обломок разорвал мне легкие, печень, повредил ребра… – делится собеседник.

Но самое страшное – обломок снаряда повредил позвоночник и спинной мозг. Николай говорит, что почти сразу после ранения перестал ощущать нижнюю часть тела, но верить в реальность мозг отказывался.

— Рядом были ребята, услышали меня по рации, и на свой страх и риск меня эвакуировали. Через 40 минут я уже был в Орехове в госпитале. Там мне поставили кучу разных трубок в легкие, потому что я просто задыхался. И тогда я понял, что ранение серьезное, – говорит военный.

Ходить не может, но не сдается

Первые два месяца после ранения мужчина называет худшими в своей жизни.

— Сначала я не мог даже дышать самостоятельно, весь был в трубках, постоянно была температура. О том, чтобы просто сесть на кровать вообще молчу, говорит Николай.

Поскольку мужчина долгое время провел на больничной койке, его мышцы атрофировались, поэтому реабилитологам пришлось буквально заново научить Николая жить и организовывать быт уже на кресле колесном.

Военный уверяет, что мог бы замкнуться в себе но быстро понял: если впасть в депрессию — от этого будет только хуже.

— Когда в Запорожье мне сделали две операции, ко мне начали приезжать друзья, побратимы, знакомые. Даже врач пришел и спрашивал, кто я такой, командир какой-нибудь, почему ко мне все постоянно едут. Мне стали писать очень многие люди, с которыми я уже даже не общался 10-15 лет еще со школы. А люди, их поддержка, очень важны. Это меня и мотивировало. Кроме того, у меня же ребенок, его нужно ставить на ноги, поэтому нужно жить, — объясняет защитник.

Сегодня Николай находится на реабилитации во Франции, куда смог попасть при содействии волонтеров.

— Никто из врачей точно не может сказать, буду я ходить или нет, это спинной мозг. Но я веру не теряю и руки стараюсь не опускать, – отмечает мужчина.

После возвращения в Украину у Николая уже есть большие планы.

— Я хотел бы быть полезным ВСУ или помогать ребятам, оказавшимся в похожем со мной положении. И планирую продолжать свой бизнес, – подчеркнул военный.

А еще мужчина мечтает дождаться столь желанной для Украины победы.

— У мо*калей нет духа свободы. Они рабы и их это устраивает. Вот царь-батюшка и как он скажет, так и будет. А ведь мы не такие. Мы свободны! — резюмировал Николай Лобур.

Получить помощь украинцам с инвалидностью можно на сайте организации EnableMe Ukraine. Вы можете задать вопросы эксперту и получить бесплатную помощь в сообществе EnableMe .