Матери сказали, что погиб: боец Нацгвардии об адском "Лесе чудес", страшном ранении и гене победителя

Андрей Даньо дважды считался погибшим

Житель Ивано-Франковска Андрей Даньо, пошел добровольцем на войну в первые дни широкомасштабного вторжения РФ в Украину. У 28-летнего мужчины не было военного опыта, он даже не проходил срочную службу в мирное время, впрочем, как уверяет сам военный, быть воинами — заложено в генах украинцев. Историческая память сыграла свою роль и в случае с Андреем: мужчина громил русских окупантов на самом сложном участке фронта — в лесах Кременной. Однако впоследствии боец получил тяжелое ранение, и сила воинственного духа теперь помогает военному уже в другой борьбе: за свое здоровье.

Своей историей мужчина поделился с "Телеграфом".

Украинская мотивация

До "большой" войны Андрей Даньо работал в сфере телекоммуникаций, затем зарабатывал на жизнь тюнингом внедорожников. Информационный фон накануне полномасштабной войны сформировал у мужчины понимание, что сосредоточение больших сил врага на границе – это не просто игра мышцами, а подготовка к реальному нападению.

— Верил и понимал, что, наверное, так и будет. Конечно, не хотелось, но где-то уже в декабре 2021 было понятно: что-то готовится нехорошее, — вспоминает Андрей.

Уже тогда, в начале зимы 2021 года, мужчина принял для себя решение — если россияне перейдут границу, то он не будет стоять в стороне, а уйдет в НГУ. Так и вышло.

— 24 февраля я все свои дела закончил, и уже 25 февраля пришел в воинскую часть, — говорит боец.

По приглашению товарища-военного мужчина попал в 50-й полк Нацгвардии им. полковника Семена Высочана. Сам Андрей никаких военных навыков не имел, кроме незаконченной военной кафедры и занятий страйкболом.

— Можно сказать, что тогда у меня была украинская мотивация. Пришли недобрые люди на нашу землю, хотят диктовать свои условия, что-то рассказывать… Ну, надо защищать свое государство, свою землю. Вот и вся мотивация, – объясняет военный.

В начале службы Андрей проходил всеобщее обучение, готовясь попасть в пехоту.

— А потом встал вопрос дронов. У нас появились полноценные штатные должности, и мы начали развиваться практически с нуля. В нашей части был еще первый Mavic, который принесла какая-то волонтер, и все. Он припал пылью на складе и никто им даже не занимался. Мы нашли людей, которые немного в этом понимают, и начали учиться, — рассказывает боец.

Дважды похоронен

Так Андрей получил квалификацию аэроразведчика. Первый боевой вылет он совершил уже на востоке и сразу на одном из самых адских направлений украинской обороны — в Серебрянском лесу, который военные между собой называют "Лес чудес".

— Там бои постоянно. Очень сложное направление. Это лес, очень малая дистанция до врага и очень интенсивно. По технике врага работать тяжело. Их техника работает открыто, потому что лес прикрывает ее от дронов. Дистанции боя довольно короткие, можно камнями бросаться. Между позициями метров 100-150. Нет никакой "серой" зоны в два-три километра. Там "серая" зона — 100 метров, — говорит военный.

Кроме того, в горнило войны на этом направлении враг постоянно подбрасывал подготовленные силы.

— На нашем направлении были "Барс" (боевой армейский резерв ВС РФ. — Ред. ), частично — "Ахмат", а в основном против нас в первые месяцы бросали десантников. Потом их десантники закончились и уже шли "чмобики". Но все равно основная сила на штурмах – это спецподразделения. И армия их была подготовлена и снабжена техникой и боеприпасами в разы больше, чем мы. На один наш пост – их десять. Там танк смело приезжал два-три раза в сутки на позицию, расстреливал целый боекомплект (а это примерно 30 снарядов) и уезжал. А мы экономили на всем, – делится собеседник.

Безумное давление окупантов привело к тому, что в апреле 2023 года мужчина получил тяжелое ранение.

— В тот день у нас была задача работать через реку Северский Донец. И на момент подготовки к вылету получилось так, что я не был в укрытии, и мне прилетело. Подозреваю, что это был СПГ (станковый противотанковый гранатомет. — Ред. ), потому что фактически прилетело без звука. Очень близко взрыв был почти без обломков, — вспоминает военный.

Взрывом нацгвардейцу оторвало руку. Побратимы Андрея сразу подумали, что товарищ погиб, однако мужчина отозвался, что жив, и был эвакуирован в больницу.

— Взрыв очень повредил мышцу на ноге. Кроме того, нога была сломана в нескольких местах и в больнице начали отказывать почки. Я был два дня на диализе, а потом пришли врачи и сказали, что надо ногу ампутировать, потому что не вытащат меня. То есть особых вариантов у меня не было, – рассказывает мужчина.

В это время матери Андрея — Светлане — из военкомата принесли известие, что ее сын погиб. Так нацгвардиец был "похоронен" вторично. К счастью, после ампутации ноги, мужчина смог зацепиться за жизнь и начал борьбу уже за свое здоровье.

Нация воинов

Военный признается, что морально пережить потерю двух конечностей хоть и было сложно, но не трагически, ведь мужчина знал о современных возможностях протезирования и что люди даже с такими тяжелыми травмами имеют возможность вести насыщенную жизнь.

— Но я потерял зрение. Одного глаза у меня вообще нет, а другой только свет чувствует, — говорит Андрей.

И потеря зрения стала серьезной проблемой. Нацгвардейцу требуется операция по протезированию роговицы. Ее вызвались сделать врачи за границей, но…

— Я подал документы за границу, нас позвали в Нидерланды, но девятый месяц мне ничего не делают. Они не могут, не умеют или не хотят… — жалуется военный.

Сейчас Андрей ищет, где может быть сделана такая операция. И оказалось, лететь за океан для этого не нужно. Наоборот, нужно вернуться домой, ведь медики из Одессы согласились помочь, потому надежда на украинских врачей. Впрочем, протезирование роговицы, к сожалению, еще не гарантирует восстановление зрения. Поэтому с помощью специальных программ мужчина научился пользоваться телефоном и компьютером. Более того, Андрей научился и ходить на протезе, а для человека с потерей зрения это вообще сверхтяжелое испытание.

— Небольшими шагами я расходился, хотя ампутация у меня достаточно высокая: ноги вообще нет, а протез крепится через пояс. Ходить могу. Пройтись с кем-то, с какой-то помощью, но недалеко – это возможно. Но все равно, больше предпочитаю кресло колесное, потому что это более мобильное решение в моем случае, потому что когда нет зрения, это безопаснее. Я же не вижу поверхности, не вижу, куда могу стать и здесь проблемы, — объясняет собеседник.

Рядом с мужчиной постоянно находятся его мама и девушка. Андрей мечтает после восстановления помогать ВСУ с ремонтом и проектированием дронов, ведь сборка БПЛА на кухнях это звучит сильно, однако, по словам военного, в этой сфере нужны специалисты.

— То, что люди делают, все равно нужно контролировать. Казалось бы там все просто: шлейфы подключил и все. Да нет! Многое нужно перепаивать, проверять, потому что это военный продукт и нужно, чтобы в нем минимально было точек отказа. Соответственно, это нельзя сделать на кухне, – подчеркивает нацгвардеец.

Мужчина искренне стремится к победе, потому что по-другому не может быть.

— Если обратиться к нашей истории, мы всегда были нацией воинов. Это у нас в крови. И как история показывает, мы всегда побеждали. Это у нас в генах, – резюмирует Андрей Даньо.

Получить помощь украинцам с инвалидностью можно на сайте организации EnableMe Ukraine. Вы можете задать вопросы эксперту и получить бесплатную помощь в сообществе EnableMe .