Пустые улицы и дефицит продуктов: какая ситуация сейчас в Курске, Курчатове и Льгове (фото)

Российский Курск стал городом переполненным беженцами, где постоянно звучит воздушная тревога, а война видна уже не по телевизору, а из окна. Напомним, вооруженные силы Украины зашли в Курскую область на прошлой неделе, десятилетняя война пришла на территорию России.

Корреспондент российского издания "Sota" Александр Чекнин провел в Курской области пять дней с 8 по 12 августа. Свои впечатления опубликовал в колонке.

Курск

"Я приезжаю в Курск в ночь с 7 на 8 августа и сразу же слышу объявление о ракетной опасности. На вокзале объявляется эвакуация. Служба транспортной безопасности не пускает никого на верхние этажи, где находится отель, при этом люди свободно проходят на улицу и перрон", — пишет журналист.

Изучать город журналист начал с Курского вокзала. Утром людей на нем много, встречаются среди них и военные. Однако их гораздо меньше, чем гражданских.

"В основном это молодые ребята в приподнятом настроении, одетые в камуфляжную форму. На головах у них не каски, а кепки или панамки", — рассказывает Чекнин.

В центре города военных гораздо больше, здесь они ходят в касках и бронежилетах. У одного из зданий корреспондент решил сделать фото агитационного плаката, призывающего россиян идти на войну. После этого к журналисту подошли военные и попросили больше здесь не фотографировать.

7 августа в Курске была анонсирована работа станции сбора крови для раненых, однако 8 августа, когда Чекнин прибыл в Курск, она уже не работала.

В городе не ходят автобусы и маршрутные такси, но работают таксисты. По дороге в гостиницу, один из них рассказывает журналисту, что в час пик в Курске сейчас необычно пусто, людей на улицах мало, но больше всего его беспокоит ситуация с топливом. Опасается, что АЗС разобьют ракетами и заправиться будет нечем.

Уже в отеле Чекнин понимает, что забронировать номер было правильной идеей. К вечеру 8 августа в Курске остаются свободными лишь несколько коек в хостелах — всюду полно беженцев.

"По подсчетам МЧС, к 10 августа количество беженцев достигло по меньшей мере 76 тысяч человек. Из них более 6 тысяч находятся в пунктах временного размещения (ПВР) в Курской области. Другие либо уехали в другие регионы, либо поселились у друзей и родственников, либо ищут арендованные квартиры", — рассказывает Чекнин.

К вечеру журналист снова направляется на вокзал. Людей на нем стало больше, абсолютное большинство — гражданские.

"Я сажусь на ступеньки рядом с двумя пенсионерками, потому что все лавки заняты. Одна из моих соседок приехала из села Шерекино под Льговом. Она рассказывает, что в этот вечер почти все жители села эвакуировались своим ходом. Доехали спокойно, под обстрел не попали", — рассказывает журналист.

Другая бабуля жалуется, что во Вторую мировую, или на российский манер Великую Отечественную, на фронт шли и в 15 лет, и в 65. А сейчас такого, видите ли, нет.

"В 3 часа ночи в Москву отправляется дополнительный поезд, которого сначала не было в расписании. На некоторых вагонах вообще не указаны номера, на некоторых написано от руки. К поезду тянется вереница из сотен пассажиров, среди них много пенсионеров и семей с детьми. У всех с собой куча вещей: чемоданы, баулы, сумки, рюкзаки, пакеты", — рассказывает Чекнин.

На следующий день, 9 августа, журналист посещает "Домик добрых дел" — так называется пункт выдачи гуманитарной помощи. Люди, которые в нем работают не то чтобы очень приветливые, рассказывает корреспондент "Sota". Около пункта — сотни беженцев, все стоят в очереди и ждут своей пайки.

В очереди Чекнин замечает нескольких в футболках с буквой "Z" — одним из символов оккупационной армии РФ. Еще одна женщина в футболке с красноречивой надписью: "Меня не запугать – у меня трое детей".

"Рядом стоит семья беженцев из Суджи. Отец семейства раздражен и на мои вопросы отвечает кратко: его дом разрушен, спасти удалось лишь документы, больше всего нуждается в средствах гигиены ("мыльно-рыльного"). Разговор не складывается, мужчина просит меня как можно быстрее от него отцепиться", — рассказывает Чекнин.

Большинство беженцев сохраняют внешнее спокойствие. Многие рассказывают, что бросили все нажитое имущество и приехали даже без теплых вещей. Жители Суджанского района говорят, что в их селах нет газа, электричества и мобильной связи.

Кажется, больше всего беженцы переживают за своих животных, оставленных в зоне боев. "Восьмого числа некоторые люди взяли и поперлись домой покормить птиц. И наткнулись на нациков. Чудом остались живы", – говорит одна из россиянок в очереди.

Помимо домашних животных волнуются жители приграничья и за свои огороды. Одна из беженок со слезами на глазах рассказывает, как снабжала продуктами российских военных.

"Мы же печем пироги, и все отдаем туда, все, что выращиваем. Вот я закрывала огурцы, например, у меня прям подписаны. Ну, когда наши возьмут, то на здоровье. А если эти... Чтобы не досталось им ничего!" ", — жалуется россиянка, имея в виду Силы обороны Украины.

Курчатов

На следующий день Чекнин отправился в Курчатов – город, где находится АЭС.

"Из динамиков в электричке звучит просьба сообщать машинисту о дыме и "любом постороннем шуме", если пассажиры заметят что-то такое. Но пассажиров в вагоне почти нет", — рассказывает журналист.

В Курчатове на улицах так же пусто, людей почти нет, хотя сам город выглядит аккуратно. Мимо вокзала, кроме легковушек, иногда проезжают военные грузовики, покрытые маскировочными сетками. Дух войны ощущается сильнее.

"Почти все постояльцы моей гостиницы — военные. Некоторые приезжают заселяться с оружием в руках. На террасе солдаты выпивают и обсуждают погибших товарищей. "Вечер в хату!" — здоровается со мной один из них. "Добрый вечер", — отвечаю я".

Среди ночи журналиста будит шум самолета, а затем взрывы вдали. Чекнин спускается к администратору и интересуется, нет ли случайно, в гостинице укрытия.

"Сотрудница гостиницы отвечает, что они имеют отличный глубокий подвал, а вокруг АЭС должно быть сильное прикрытие ПВО, поэтому можно не переживать. Мы находимся в 5 километрах от атомной станции", — вспоминает журналист.

Льгов

12 августа из Курчатова в Льгов больше не ходят автобусы, однако в город все еще можно добраться на электричке. Журналист отправляется во Льгов.

"Пассажиры электрички выглядят спокойными, но обсуждают преимущественно военную обстановку и вопросы безопасности. Большинство здесь — пожилые люди. Дедушка спрашивает, ходят ли еще электрички в Глушково. Другие пассажиры не знают. "Да там в любой момент ракета может упасть", — жалуется дедушка. Поселок Глушково находится к юго-западу от Льгова, ближе к границе.

Наконец-то корреспондент прибывает во Льгов. Город выглядит еще более пустым по сравнению с Курском или Курчатовым. Прохожих и гражданских мало, всюду ездят военные грузовики.

"Я слышу громкие хлопки, похожие то ли на звуки по строительству, то ли на выстрелы артиллерии, то ли ПВО. Но вряд ли во Льгове сейчас что-то строят. Через несколько минут звуки прекращаются", — вспоминает корреспондент.

Многие магазины стоят закрыты, те, что работают — предлагают довольно скудный ассортимент. Полки не то чтобы совсем пустые, но и товаров немного.

"С 11 августа во Льгове действует "сухой закон". В супермаркетах он придерживается строго, но в одном из маленьких магазинчиков говорят, что пиво продать могут. "Ну ничего, мы будем делать самогон. У нас и яблоки есть, и виноград", – находят выход из ситуации кассирши "Пятёрочки".

Ятки с фастфудом, аптеки и кафе, в основном, стоят закрыты. У вокзала работает только киоск с шаурмой. Продавщица не слишком приветливая, на диалог не идет.

8 августа российские СМИ писали об очередях за топливом в Льговском районе. 12 августа очереди на заправке нет, но нет также света и воды. Сотрудники говорят, что получают электричество только от дизельного генератора.

"Когда я спрашиваю у них, куда можно зайти поесть, на меня смотрят как на идиота: "Какое кафе? В городе все закрыто. Все поехали, даже хлеб печь некому".

В электричке в Курск меньше пассажиров, чем было из Курска. Рядом с журналистом сидит дедушка из деревни, расположенной между Льговом и Судьей. Он тоже беженец.

"На вокзале я помогаю дедушке найти волонтеров, и мы прощаемся. Он едет в лагерь для беженцев, я еду в Москву", — заканчивает рассказ Александр Чекнин.

Напомним, ранее "Телеграф" рассказывал о том, что россияне сбросили КАБ на собственный город. Во Льгове произошел незаурядный прилет, а обвинили во всем украинцев.