"Я не устал от войны! По одной простой причине": Герой Украины "Берлин" о победе, СОЧ и уклонистах

"Универсальный солдат" Иван Черный рассказал о нуждах фронта и о том, какой должна быть мобилизация

Иван подкашливает.

— Видно, продуло где-то. Ночи уже прохладные, а разжечь костер, чтобы согреться — значит, выдать себя. Единственный выход – окопные свечи и химические грелки. Это то, что сейчас будет очень нужно фронту. Но самое важное – FPV-дроны. Чтобы вы понимали, какая в них потребность, скажу, что разведывательный дрон живет не больше 5—7 дней.

…26-летний Герой Украины из Полтавской области Иван Черный ("Берлин"), старший солдат 10-й горно-штурмовой бригады "Эдельвейс", на фронте вот уже более двух лет. Как только россияне начали широкомасштабное вторжение, он бросил работу в Польше, где жил до этого 7 лет, и вернулся домой. Уже через две недели был зачислен в состав 116-й полтавской бригады теробороны, освоил несколько военных специальностей.

С января 2023 года бригада воюет на Донбассе. В ее составе молодой боец год назад с автоматом и гранатой самостоятельно подавил огневое сопротивление и уничтожил вражескую десантную группу. Кроме того, хитростью взял в плен четырех "черных гусар" из 15-й отдельной гвардейской мотострелковой бригады, которая получила звание гвардейской в мае 2022-го после пыток людей на Киевщине и штурма Чернигова. По сути, это были остатки вагнеровцев, которых бросили на штурм Авдеевки.

За проявленные мужество и героизм Иван Черный был удостоен высшей государственной награды – звания Героя Украины.

Сейчас он продолжает воевать на передовой, в Донецкой области.

Недавно находился в коротком отпуске и заехал в Полтаву, где когда-то учился в школе со спортивным уклоном — мечтал стать футболистом. Со спортивной карьерой у Ивана не сложилось. Зато в военном деле молодой человек стал асом.

"Телеграф" получил возможность пообщаться со старшим солдатом Иваном Черным о самых болезненных проблемах фронта и тыла.

Пока боремся, до тех пор не проиграем

— Мы проигрываем войну?

— Почему? Война продолжается, мы боремся. Я не скажу, что проигрываем.

— Но ведь каждый день сдаем врагу территории…

— Да, враг имеет технический успех на Покровском направлении. Просто потому, что у него больше сил. Вот и все. Мы же зависим от поддержки союзников, от их поставок оружия. И когда поддержки недостаточно, тогда ВСУ попадают в тяжелую ситуацию.

Плюс к этому внутренние противники. Очень многие предатели в тылу, откровенно работающие на врага, пропагандируют его нарративы, поддерживают российскую армию финансово.

То же наблюдается и в армейских структурах. Командиры, отдающие преступные приказы, тоже предатели. Именно из-за таких мы и сдаем территории. И это очень вкурвливает.

И все же проигрышем ситуацию, которая сложилась на поле боя, я не назову. Потому что никто белый флаг не вывесил и вывешивать не будет. Мы будем сражаться до конца. И пока мы боремся, до тех пор мы не проиграем.

— Твое мнение о Курской операции.

— То, что ВСУ зашли на территорию РФ, это хорошо. Мы это смогли и мы показали миру, который в общем-то очень толерантен к России, что Путин не контролирует границу.

Но если поставленные задачи и цели достигнуты, можно сказать, что это круто и хорошо. Значит, операция того стоила. Это может оценить только высшее военное командование. У него есть информация о средствах и ресурсах, то есть оно видит возможности, на основе чего и принимает решение о целесообразности или нецелесообразности той или иной операции. А комментаторы и эксперты, которые не могут видеть полной картины, будут говорить о том, что это не имеет никаких перспектив.

Единственное, что могу сказать: ситуация в Курской области для ВСУ осложнилась, а на Донбассе не улучшилась.

Лично у меня очень болит душа из-за парней, погибших и потерявших здоровье. Так что радоваться или праздновать наш заход в Курщину причин нет.

— В последнее время участились случаи самовольного оставления части (СОЧ). Среди причин этого массового явления — отсутствие ротаций и четко установленных сроков службы, неукомплектованность боевых подразделений, а значит, увеличенная нагрузка на военных, в конце концов отсутствие реального наказания за СОЧ. Что ты можешь сказать по этому поводу?

— Скажу так: это просто одна из топовых тем для обсуждения в украинском информационном пространстве, которая пришла на смену "плохим" коррумпированным тэцекашникам, которых били, которым плевали в лицо и жгли машины. Это просто искусственное накручивание проблемы в интересах врага. Для большинства населения обе темы обычно являются оправданием того, почему они или их родные не воюют в ВСУ. Такая удобная правда. Это абсолютное неуважение к Вооруженным силам.

Я, например, не могу сказать, что кто-то из моих побратимов или из соседних подразделений бросает позиции и убегает. Если бы это действительно носило массовый характер, могли бы мы сдерживать врага два с половиной года полномасштабной войны? Несмотря на очень тяжелую работу и очень тяжелые бои, ребята держатся.

А случаи СОЧ были и раньше, они есть сейчас, и они будут, и тут ничего не изменится.

Лучше, чем на фронте, нигде не научишься воевать

— Где возьмется мотивация воевать у тех, кого насильно привозят в ТЦК и СП для вручения повестки?

— Немотивированных людей на фронте тяжело найти. Потому что мотивация — это безопасность и жизнь. Хотя добровольность – это очень важный момент.

— Но ты соглашаешься с тем, что государство должно изменить подходы к мобилизации?

— Это бесспорно! Все должно происходить совсем по-другому. ТЦК и СП сегодня имеют право забирать больных и ограниченно пригодных по состоянию здоровья. Это полная дурня! Ведь ждать эффективности на фронте от таких людей не приходится.

Кроме того, важно снизить мобилизационный возраст до 18 лет. Молодежь тоже должна воевать! Она должна понимать цену мирной жизни. Мы пошли первыми два с половиной года назад, а у других было время подготовиться, научиться, стать профессионалами. Новобранцы должны пополнять боевые закаленные бригады, набираться опыта у ветеранов и усиливать их. Нельзя допускать, чтобы вновь созданные подразделения комплектовались только за счет новобранцев, потому что в этом случае они, безусловно, несут тяжелые потери из-за своей неопытности.

Каждый солдат и каждый офицер должен пройти обучение на фронте, а не месячные теоретические курсы в учебных центрах с устаревшими программами. Пусть они учатся в ходе боевых действий. Конечно, не сразу на "ноль" их отправлять, не на смерть, как пишут некоторые. Сначала молодых людей нужно научить воевать, дать им для этого необходимые средства. Главное, чтобы они втянулись в реальную фронтовую жизнь.

Хотя учебные центры Сил беспилотных систем – это очень круто. Туда каждый может прийти добровольно, попытаться "полетать" на симуляторах тех или иных беспилотных систем и принять для себя решение, где он может быть полезен. Хороший пример – рекрутинговые программы Третьей штурмовой бригады, "Азова". Такие программы должны быть внедрены на уровне государства, потому что они очень эффективны.

— Кстати, об учебных центрах. Твоя оценка случившегося третьего сентября в Полтаве, когда в результате двух ударов баллистических ракет был разрушен Институт связи и почти 60 человек погибли, а несколько сотен были травмированы? Можно ли было избежать этой трагедии?

— Конечно, такой масштабной трагедии не произошло бы, если бы личный состав учебного центра был рассредоточен. Это очень досадно, ведь в Украине почти три года продолжается широкомасштабная война, и учебные центры уже неоднократно становились мишенью врага. К сожалению, подобное может повториться, потому что выводов, как видим, не никто не делает вообще.

— Знаю, ты, не проходя срочной службы, стал универсальным солдатом. Ты и минер, и аэроразведчик, и штурмовик, работаешь с дронами, выполняешь задачи в составе группы инженерного обеспечения… И всему этому научился на практике, без освоения теории. Это ведь не каждому дано…

— Конечно. Знаю людей, которые не справляются с поставленными задачами в штурмовых бригадах. Но они профессионалы в других военных делах. Поэтому очень важно, чтобы командиры наиболее эффективно использовали личный состав. К сожалению, это бывает не всегда.

Мне лично все нравится в военном деле, поэтому я легко овладевал нужными мне специальностями. Когда наша 116-я бригада ТРО стояла под Полтавой, нас немного учили стрелять. Чтобы стрелять точнее, я смотрел видео, общался на эти темы со старшими побратимами и таким образом приобретал опыт. Но лучше, чем на фронте, человек нигде не научится воевать. Это аксиома.

Сначала нужно выиграть войну, а затем строить стадионы

— Давай от проблем армии Украины, связанных с нехваткой и качеством личного состава, перейдем к проблемам отсутствия вооружений. Неужели государство до сих пор не может обеспечить войска достаточным количеством FPV-дронов?

— Больше всего не хватает ударных дронов, по-другому, дронов-камикадзе. Каждый день их используем десятками, в зависимости от событий. Если очень интенсивные бои и враг штурмует, то их может и сотня полететь в их сторону. То же касается и разведывательных.

Государственное обеспечение существует, но оно не покрывает потребности.

Еще один важный нюанс — дроны, которые мы получаем обязательно нужно доводить до боевого состояния. То есть чтобы они могли поразить вражескую цель, их еще нужно дотягивать процентов на 30—40. Этим специально занимаются специалисты непосредственно в зоне боевых действий. Каждое подразделение самостоятельно собирает на это деньги. Нам ведь надо чем-то воевать.

Бомбочки, гранаты, зажигалки, например, которые я сбрасываю с ударных дронов, в большинстве своем тоже самодельные.

Поэтому помощь тыла в этом плане просто бесценна. Очень важно, что воюют и государство, и народ. Правда, у меня принципиальная позиция: на военное снаряжение должны собирать деньги не простые граждане по 20, 100 гривен, а бизнес и громады. 75 тысяч гривен (в среднем такая цена "мавика") для предпринимателей или организации это не дорого. Но для нормальной работы подразделения и для нормальной защиты мирных территорий нужно хотя бы 10 народных "мавиков" ежемесячно.

К сожалению, абсолютное большинство громад тратит огромные средства на озеленение, на брусчатку, строительство стадионов и еще бог знает на что. Прошу понять правильно: я не против обустройства аллей погибших, потому что очень уважаю тех, кто отдал свою жизнь за свободу. Но… Зачем сегодня эти аллеи? Давайте увековечим монументами память погибших после войны. Потому что у нас очень тяжелая ситуация на фронтах, мы теряем территории. И нужно вкладывать в живых защитников. Чтобы они вернулись здоровыми домой.

Поэтому давайте сначала выиграем войну. Хотя мы давно бы уже ее выиграли, если бы не эти взятки, не все эти растаскивания денег. Те, кто дорвался до денег, не могут от них оторваться. Миллиардами долларов воруют. Гуманитарку перепродают… И не несут за это никакого наказания! Это все предатели нашей страны. А народ пару дней повозмущается в соцсетях и забудет…

— Что ты предлагаешь делать с предателями? Отправлять на передовую?

— Жаль, что у нас не действуют законы военного времени, когда пойманных на краже или измене расстреливают на месте без суда и следствия. Хотя бы через одного публично расстреливали, и уже был бы какой-то порядок.

Но ведь мировая общественность нас начнет осуждать. Мы должны соблюдать конституционные права, чтобы от нас не отвернулся мир.

Поэтому, будь моя воля, я отправлял бы всех, кто наживается на войне, кто дает и получает взятки за установление инвалидности и т. п., не под домашний арест, а в боевые бригады.

— Каково твое мнение по поводу экономического бронирования? Это тоже лазейка для тех, кто избегает мобилизации?

— Считаю, абсолютно все должны участвовать в обороне страны. Неважно, в какой форме. Работаешь в критической промышленности – окей, в критической инфраструктуре – очень хорошо. Служишь в Вооруженных силах — вообще идеально. Но каждый должен что-то делать, чтобы одержать победу.

У нас же экономика вообще не поставлена на военные рельсы.

— Ваня, с какими чувствами ты возвращаешься в мирную жизнь и потом снова в военную?

— С этим у меня абсолютно никаких проблем. Конечно, бывают психологические моменты, когда вижу, как вполне здоровые мужчины сидят в кафе и барах. Потому что понимаю, что они, наверное, откупились.

Говоря конкретно о Полтаве, я был шокирован случаем, когда городской совет на час перенес прощание с погибшими военными, которое проводится возле Свято-Успенского кафедрального собора, чтобы устроить рядом с храмом праздник по случаю возвращения олимпийских победителей. Праздник вовремя не закончился, и отпевание началось под… танцы. Мне сложно подобрать литературные слова, чтобы прокомментировать это. Как так можно не уважать людей, отдавших жизнь за Украину, и их семьи?

А вручение спортсменам сертификатов на миллионы гривен… Простые граждане по копейке собирают на нужды армии, а государственные чиновники раздают сумасшедшие средства профессиональным спортсменам, имеющим возможность заниматься своим делом, ездить на международные соревнования и вообще неплохо зарабатывать себе на жизнь… И эту возможность им дают ребята, которые стоят и погибают на фронтах.

Сами же прославленные спортсмены промолчали, хотя, наверное, были в курсе прощания с воинами.

Мне это особенно отвратительно, поскольку исполняющая обязанности городского головы Полтавы Екатерина Ямщикова в 2022 году добровольно стала в ряды ВСУ и служила медиком в бригаде теробороны.

Не знаю, когда у нас будет порядок. К сожалению, надеяться, что его наведут люди с удостоверениями участников боевых действий, не стоит. Ведь многие из них даже не выезжали на фронт и не нюхали пороха… Служить на Донбассе можно и в относительно мирных городах, где не работает авиация (по крайней мере, пока) и куда не прилетают ракеты.

— Ты устал от войны?

— Я не устал от войны! По одной простой причине. Потому что всегда помню, что есть ребята, которые уже более двух лет в плену. Им гораздо труднее, чем мне. Устать от войны я просто не имею права. И думаю, никто его не имеет. Особенно те, кто сидит сейчас в тылу… Должны понимать, что эта война на уничтожение. Либо мы все вместе до конца, либо нас просто уничтожат…

P. S. Для тех, кто имеет материальную возможность помочь подразделению, в котором воюет Герой Украины Иван Черный, даем номер карты Монобанка 5375411221667822, открытой на имя Марии Петренко.

Фото предоставлены Иваном Черным и "Суспільне Полтава"