Злосчастный холм под Работиным: родные погибшего бойца не могут добиться официального подтверждения смерти

В конце июля в одной из горячих точек Запорожского направления – вблизи села Работино – погиб 32-летний Александр Товстенко ("Тихий"). Об этом семья узнала от его побратимов, но все попытки получить официальное подтверждение и выяснить, когда представится возможность похоронить родного человека, разбиваются о стену бюрократии и хамства.

Почему так происходит, разбирался сайт "Телеграф".

Детонация боекомплекта

В гражданской жизни киевлянин Александр Товстенко работал в юридическом отделе одной из крупнейших торгово-промышленных групп Украины, имел крепкую семью, фанател от футбола и регулярно посещал игры с участием столичного "Динамо". К военному делу мужчина не имел отношения, но серьезно отнесся к предупреждениям о возможном нападении россии, поэтому планировал пройти обучение. Но началась полномасштабная война, и Александр в первый же день пошел в Соломенский ТЦК и СП, именно при нем, как боец роты охраны нес службу некоторое время. Впоследствии оказался на передовой.

— Последние месяцы 2022-го года Саша со своим батальоном участвовал в боевых действиях под Бахмутом, — рассказала сестра бойца Ольга Товстенко. — Потом их вывели на ротацию, подразделение расформировали и брат оказался в составе только что созданной 118-й отдельной механизированной бригады. Потом была учеба во Франции и непродолжительный отпуск, во время которого Саша женился на Ане — вместе они были уже давно, но официально зарегистрировали отношения только сейчас. Затем брат, а он был заместителем командира отделения и оператором-наводчиком БМП, вернулся на фронт, их перебросили на Запорожское направление. В общем, он не очень много рассказывал каких-то подробностей, как-то сказал, что даже рациями там пользоваться невозможно, потому что вокруг активно работают безпилотники, так что сразу начиет "крыть" арта.

26 июля, по словам Ольги, брат предупредил жену, что отправляется на боевое задание, может быть не на связи и пообещал при первой возможности дать о себе знать. Но сделать этого Александр уже не смог. СМС оставались без ответа, а потом вообще перестали доходить до адресата. Когда родные забили тревогу и вышли на побратимов, узнали от них о гибели Александра.

— По словам ребят, с которыми мы пообщались, это произошло вблизи села Работино Токмакского района, что в Запорожской области, — отмечает Ольга. — Саша вместе со своим напарником (в БМП в экипаже два человека, кроме него еще был механик-водитель) получили задачу доставить в точку десант, забрать раненых и убитых. Когда они приблизились к противнику, начался обстрел. Бойцы, которые были на броне, спешились, открыли ответный огонь, а брат на бронемашине их прикрывал и также отстреливался. В момент, когда БМП разворачивалась, в нее попала противотанковая управляемая ракета. Машина загорелась и потому сдетонировал весь боекомплект… Не хотелось верить, что брат погиб, мозг отказывался это воспринимать, но мы получили подтверждение и от командира взвода, с которым связались.

Убитые горем жена и сестра бойца пытались получить документальное подтверждение гибели Александра. Но все обращения не принесли результата, а общение с "уполномоченными лицами" разных ведомств стали большим испытанием.

— Нас футболили от инстанции в инстанцию, пытаясь снять с себя ответственность. Иногда откровенно грубили. Например, на "горячей линии" в полиции жене брата отрезали: "Советую вам обратиться за психологической помощью". Понятно, что она была в ужасном состоянии, плакала, но разве так можно разговаривать с родными бойцов?! – удивляется Ольга. — Какое-то понимание, как действовать, нам дали в Координационном штабе по вопросам обращения с военнопленными, где взяли все данные на случай обмена телами.

Телефоны воинской части, которые были в открытом доступе, не отвечали, в 118-й ОМБр нам дали только номер финансового отдела в/ч, где опять-таки нам только нахамили. На повторные обращения на "горячую линию" бригады ответ один, что данных по 27 июлю у них нет, хотя за следующие дни есть списки погибших и раненых. Однажды даже выдали о Саше: "Возможно, он на боевом задании", а вчера вообще сказали, что брат среди пропавших без вести. И все это снова на словах, ни одного официального документа — уведомления, акта и т.п. — у нас нет. На сегодняшний день поданы заявления в полицию и Соломенский ТЦК и СП. Как сестра я сдала ДНК, но когда мы узнаем хоть какую-то конкретику и сможем похоронить брата, неизвестно, – говорит Ольга.

"Бехами" на укрепленные позиции

Предать гибель Александра Товстенко огласке его родные решили еще и потому, что в СМИ появилась информация о серьезных потерях в бою под Работино, в котором и погиб боец. Этот эпизод, в частности, разобрал австрийский военный аналитик Том Купер. По его версии, украинские войска неплохо подготовились к прорыву обороны врага и осуществлять его, кроме 118 ОМБр, должна была и 47 мехбригада.

— План начинался хорошо: за 2-3 дня артиллерийской и БПЛА-подготовки ВСУ уничтожили более 20 российских артиллерийских установок к югу от зоны наступления, в том числе многочисленные гаубицы "Мста-С" и "Акация". Итак, когда началась атака, ни одной реакции со стороны российской артиллерии не было, — отмечает эксперт. — Главная рота 118-й бригады наткнулась на два российских укрепления и остановилась почти на их вершине, не вылезая из машин. 1430-го мотострелкового полка, 45-й бригады спецназначения и 810-й бригады морской пехоты — все они все еще были "на том холме над Работиным", плюс РПГ-29 окопавшейся перед ними российской пехоты, а затем и "Ланцеты" .

Этот бой российские пропагандисты подали как провал наступления, хотя, по данным Купера, наша 47-я бригада таки зачистила злосчастный холм, вытеснив уцелевших российских вояк в Новопрокоповку. А уже туда нанесли удар 15 Карадагская бригада и бригада Нацгвардии "Азов", что заставило окупантов бежать дальше. Но цена с украинской стороны была "4-5 подбитых Т-72, около 13-15 БМП и БТРов, и почти вся рота либо убита, либо ранена, либо взята в плен".

В официальных сообщениях украинской стороны село Работино периодически упоминается, но без всяких подробностей. Например, 31 июля заместитель министра обороны Анна Маляр в суточной сводке сообщила: на этом направлении Силы обороны Украины "имели успех, закрепляются на достигнутых рубежах".

В свою очередь представитель 47-й бригады Николай Мельник в своем посте на Facebook описал сложность ситуации на упомянутом направлении и назвал "мешком" находящийся на возвышенности участок между Работино и Вербовым. Он также отметил, что 9-й корпус ранее атаковал "бехами" обустроенные позиции, усиленные танками".

— Создается впечатление, что опыт предшественников оказался ныне штурмующим не нужен и они повторяют те же ошибки, но потери среди личного состава намного больше, ведь БМП-2 — это не "Брэдли", — отмечает военный. — Штурмовать сейчас этот "мешок" бессмысленно. Единственные не переминированные территории — это как раз села Работино и Вербовое. Я не генерал, мой уровень комроты и я не знаю всего тактического замысла Генштаба, но посылать мехроты днем ​​без поддержки танков и, не имея преимущества в воздухе и арте, — это гарантированные безумные потери без хоть каких-либо призрачных перспектив на успех.

По словам Тома Купера, в онлайн-дискуссиях по поводу потерь 118-й мехбригады восточнее Работиного, звучат разные версии. Он сам видит в ситуации и более глобальную проблему, а именно при значительном увеличении численности личного состава ощущается нехватка офицеров "с необходимой квалификацией, навыками и проверенными возможностями"

— Одни обвиняют генералитет ВСУ и отсутствие организации на уровне дивизии; другие – неопытных командиров бригад и батальонов ВСУ; третьи – отсутствие разведки. Есть и обвинения в спешке, недостатке дымовых шашек или их не развертывании; а есть те, кто жалуется на самом деле на "мелкие тактические ошибки" (например, на необходимость зачищать окопы с выведенной пехотой), — резюмирует эксперт и отмечает, что один из перечисленных вариантов, действительно, мог привести к трагическим последствиям.

Пропал без вести?

По словам родных Александра, они, как гражданские, конечно не разбираются в тонкостях военного дела и не в праве критиковать командование любого уровня. Но настаивают, что хотят адекватного отношения со стороны государства и соблюдения процедуры и сроков, предусмотренных законом, по поводу информирования семей бойцов об их гибели на поле боя и содействии в возвращении их тел и захоронении.

— Насколько нам известно, эвакуация с поля боя была, потому что механика-водителя из экипажа брата (он смог выбраться из БМП, но был убит) в морге опознал старший сержант роты. Так же как и командира отделения, к которому был откомандирован Саша, — говорит Ольга. — Мы понимаем, что он находился внутри взорвавшейся машины, что, возможно, не будет тела, или будут только фрагменты тела, как бы это ни звучало. Но есть свидетельства побратимов, поданные в бригаду рапорты, по крайней мере, нас в этом заверили, почему тогда в военкомате отсутствуют данные? Когда их предоставит часть? Почему брату пытаются предоставить статус "пропавшего без вести"? Есть мнение, что за этим стоят финансовые моменты. Но не об этом думают родные, я бы отдала все, что у меня есть, чтобы брат был жив.

— От друзей Саша хочу сказать, что более праведного и честного человека, чем он, я никогда не встречала, и каждый его друг это подтвердит, — говорит подруга семьи Любовь Новикова. — Он был очень справедлив, в трудную минуту всегда приходил близким на помощь, поэтому мы теперь должны добиться для него справедливости, чтобы его смерть не была напрасной.

— Выходит так, что мотивированные ребята, как Саша, идут на войну, чтобы защищать страну, весь народ, а когда они погибают, родные вынуждены проходить все круги ада, — добавляет сестра бойца. — Почему мы должны что-то доказывать, не спать, искать информацию, обрывать телефоны? Мой брат – герой, он прикрыл своих собратьев ценой жизни, и это дает ему право на достойное отношение после смерти.

Как сообщал "Телеграф", из-за интенсивных боевых действий не всегда удается сразу эвакуировать всех погибших украинских воинов. Поэтому бойцов часто объявляют "пропавшими без вести", как произошло, например, еще осенью прошлого года с Михаилом Липитенко и Алексеем Нежлукченко из 56-й отдельной мотопехотной бригады. До сих пор их родные не могут их похоронить.