Как помочь человеку, вернувшемуся с фронта: 10 важных советов для семей военных

В соответствии с мировой статистикой до 80% солдат нормально приспосабливаются и к войне, и к миру. Какой будет украинская статистика для людей, не являющихся профессиональными военными, во многом зависит от тех, кто и как их встретит дома.

Как помочь близкому человеку вернуться с войны не только физически, но и психологически? "Телеграф" поговорил об этом с психотерапевтами, которые работают с военными и их семьями много лет.

Важно: говорили о военных-мужчинах, потому что женщины на войне — отдельная тема, и это — не о сексизме.

1. Как было до войны, уже не будет

Эту фразу психологи чаще всего говорят партнерам военных, вернувшимся с передовой. У вас будет новая реальность, в которой придется проявлять больше понимания, уважения и поддержки.

"Так было и после вьетнамской, и после Второй мировой войны: мужчина идет на фронт одним человеком, возвращается — другим, — говорит психотерапевт Елена Рыхальская. — И нельзя что-то особенное сделать, чтобы рядом с вами моментально оказался тот же человек, что и до войны. Этот человек видел то, чего не видели вы, и что очень травматично для человеческой психики. Это стальной мужчина, воин, который принес с войны сложный опыт и "военную" психику".

"На фронте за мгновение организм принимает решение: включаем гормоны стресса, наша главная цель — выжить, — объясняет психолог линии поддержки Veteran Hab Иванна Ковальчук. — Включаются эти механизмы быстро, а выключаются очень-очень долго, потому что имеют определенный накопительный эффект".

Военный психолог, психотерапевт Алексей Карачинский приводит пример: "Друг недавно вернулся с фронта, говорит, что не может ходить в кафе. Он привык есть очень быстро: поел — и бегом на задание. Пришел с друзьями в кафе, в какой-то момент спохватился и понял, что ест быстро, как не в себе".

Такое поведение и реакции там, на фронте, спасали человеку жизнь и позволяли эффективно защищать нас с вами. Теперь ему просто нужно время на переадаптацию.

2. Это не навсегда

Срок адаптации из мира войны к обычной жизни – в среднем 45 дней, отмечает Алексей Карачинский. Конечно, все индивидуально и зависит от психики военного и условий, в которые он попадет по возвращении.

Мягкий вариант такого перехода наработан в Америке, рассказывает Алексей: "Возвращающиеся из Ирака солдаты сначала едут в санаторий в Германии или другой стране. Это, как правило, заведение закрытого типа, где они лечатся и адаптируются те же условные 45 дней всем подразделением. То есть, там одновременно и люди, которых я знаю, которые меня понимают, и новые условия — никто не стреляет, нигде не бахает. После такой буферной зоны человек возвращается домой и воспринимает все гораздо проще, чем если бы переход происходил резко".

В Украине, к сожалению, подобных заведений и возможностей пока нет, и это вопрос к государству, которое воюет уже 9, напомним, лет. Так что семье придется взять адаптационную поддержку хотя бы частично на себя. Принять, что муж или папа заболел агрессией или замкнутостью, и эта болезнь может длиться условных 45 дней. Или больше.

3. Никто не мог быть готов к войне

Наши добровольцы, призывники, наши мужественные воины — тоже. Психоаналитик Татьяна Станиславская приводит в качестве примера опыт подготовки на антитеррористических снайперских курсах ЦАХАЛ (Армии обороны Израиля). "Инструкторы Армии обороны Израиля уверены, что снайперы должны тренироваться на мишенях, похожих на людей, а не на "яблочках". Отработка уничтожения врага происходит в максимально реалистичных условиях. Например, мишени для стрельбы — это не картонные силуэты, а полноразмерные "анатомически правильные фигуры", ведь на войне никто не бегает с белым квадратом на груди. А еще инструкторы одевают на мишени целлофановые "головы", набитые измельченной капустой и кетчупом: когда снайпер смотрит в прицел, ему полезно видеть, как именно "взрывается голова". Это нормально для ведущих армий мира — не только обучать техническим навыкам, но и психологически готовить к тому, каким будет результат их применения, поэтому и психологических травм от условий реального боя у их военных меньше, резюмирует Татьяна Станиславская.

Что же тогда говорить о наших ребятах, оторвавшихся от компьютеров, ферм, менеджмента в один день и вынужденных идти на передовую?

4. С людьми, которые вернулись с фронта, лучше быть вежливыми

Товарищ Алексея Карачинского вернулся с фронта после участия в боях под Бахмутом. В родном городе он служит в Нацгвардии, патрулирует улицы города. "Он говорит: "Если бы мы не удерживали друг друга с друзьями, я бы уже прикладом начал выбивать зубы пьяным пацанам, которые не понимают, что такое комендантский час", — рассказывает Алексей. — Почему он так реагирует? У людей, побывавших на фронте, часто обостренное чувство справедливости, и на первом этапе адаптации еще есть привычка восстанавливать эту справедливость силой, как на войне. И только позже приходит осознание, что насилие — инструмент для фронта, а не для мирной жизни." Так что проявлять к такому человеку агрессию или вести себя вызывающе — плохая идея с прогнозируемым результатом.

5. Не жалейте и не обесценивайте

Это два табу. "Важно, во-первых — не жалеть, во-вторых — не стрессовать близкого человека: "Ой, что же мы теперь будем делать, ты пришел совсем другой!" Или: "А мы так тебя ждали, нам так было плохо!", — подчеркивает Елена Рыхальская. — Во-первых, слава Богу, что вернулся, и это — самое главное. А во-вторых, это человек, который прожил там совсем другую жизнь, и видел такое, чего вы не видели в тылу, даже если вам было очень сложно".

Если вы действительно хотите помочь, лучше всего — быть рядом, транслировать доверие и понимание любой эмоции, советует психотерапевт: "Терпение — вот чем вам следует запастись на ближайшие месяцы, пока будет проходить переадаптация из мира войны в мир за ее пределами". Даже если ваш партнер резко реагирует на какую-нибудь простую вещь – вы зашли к нему в комнату или предложили пообедать, – не отвечайте в том же тоне. Спокойно скажите: "Хорошо, если захочешь есть, скажешь". Или: "Хорошо, если что – я рядом" – и не трогайте два-три часа.

6. Станьте "белым листом"

Очень важно понимать, что мужчина, пришедший с войны, не должен вас поддерживать. От него сейчас ничего нельзя требовать. Вы только его "отражаете", даете ему то, что ему хочется, что ему нужно, — отмечает Елена Рыхальская и объясняет: "Многие женщины бессознательно эгоистки. Именно бессознательно, по разным причинам — потому что до войны была самой любимой, потому что мужа долго не было, или ей тоже было очень плохо, дом разбомбили и т.д. Но, если хотите восстановить своего мужчину, вам нужно забыть на время о себе и просто включиться в его эмоциональное состояние, тогда вы сможете понять, как ему помочь. Вам важно создать символ мира, в который он вернулся, и этот мир должен быть для него максимально комфортным и психологически безопасным».

Конечно, на каждом шагу будет возникать много вопросов, как вести себя в той или иной ситуации. «Когда вы — белый чистый лист бумаги, когда вы на время отказались от своего эго, от своих претензий, сфокусировали внимание на своем мужчине, он сам на этом белом чистом листе бумаги «напишет», что ему нужно, — объясняет психотерапевт. — И вы это поймете… В этом смысле мне интересен образ наших украинских казачек, которые, с одной стороны, властвовали над своими мужчинами, могли даже с ними пойти в поход, если хотели. Но, когда мужчина был слабым в какой-то момент, они могли проявить другую полярность — подстроиться под него, поддержать, дать силу. И нам тоже иначе никак».

7. Не расспрашивайте о войне

Еще один из частых запросов от жен военных: "Что делать? Муж не идет на контакт, я не понимаю, как ему помочь", — говорит Иванна Ковальчук.

Причинами замкнутости и нежелания идти на контакт могут быть реакция на ваше поведение (например, упреки или чрезмерная активность), нарушение личных границ (а военный опыт — это очень личная территория!) и необходимость "переварить" пережитое.

"Воюющий человек может забрать жизнь другого человека. Когда он возвращается в гражданскую жизнь, где исчезает разделение на "свой" и "враг", приходится адаптироваться к тому, что здесь все люди "свои", — говорит Иванна Ковальчук. — На фронте у военного нет времени анализировать, продумывать и проживать происходящие с ним события — это не ко времени. А когда он возвращается к безопасной жизни, психика начинает все это прорабатывать, поэтому человек может на время отстраниться. А может прокручивать "на повторе" одни и те же события. И тогда нужно слушать столько раз, сколько ему хочется рассказывать".

Бывает, что человек "застревает" в прошлом, постоянно проживая один и тот же бой, одну и ту же ситуацию — мы говорим о так называемых флешбеках. Когда вот рядом был живой друг, ты отошел — в него попала пуля или снаряд. Как это могло быть? Почему не позвал его с собой? Почему ты выжил, а он погиб? Почему так? И пока человек не найдет для себя ответ на этот вопрос, его мозг будет на 80% занят этой проблемой. Вы не поможете расспросами и настойчивостью.

"Лучше сказать: мне это важно, я буду самой счастливой, если ты мне что-нибудь расскажешь. Но я не знаю, что можно, а что нельзя спрашивать. Поэтому, если вдруг ты захочешь поговорить, я буду невероятно счастлива", — советует Алексей Карачинский.

8. Обратите внимание на режим и условия сна

Одной из распространенных проблем по возвращении является нарушение сна. "Есть смысл первое время спать отдельно — не в других комнатах, а на разных кроватях, — отмечает Иванна Ковальчук. — Если человеку будут сниться ужасы, он случайно может причинить вам вред, просто не проконтролирует этот момент".

Хорошо обеспечить какой-то приглушенный свет – ночник в комнате или свет в коридоре. Как это поможет? Когда человек вдруг проснется среди ночи, быстро сможет сориентироваться, где находится, и что он в безопасности.

Если мужчина спит тревожно, прикосновением его лучше не будить. Если во сне он снова проживает сражение с врагом, реакция может быть бессознательно агрессивной.

Бывает, что люди после службы на нуле не могут спать в тишине – она давит. Включите на ночь приглушенный телевизор, советует Иванна Ковальчук.

А Татьяна Станиславская подчеркивает: человеку, пережившему сильную травму, нельзя не высыпаться и оставаться голодным — это усиливает тревожность, а значит — и агрессию.

9. Пешие прогулки вдвоем — лекарство

Иванна Ковальчук советует сначала организовывать время отдельно — для пары, и отдельно — для всей семьи с детьми, желательно — за пределами дома. "Лучше, чтобы это были какие-то пешие прогулки на природе, – говорит психолог. – Прогулки сами по себе снимают стресс, а еще это поможет наладить доверительную атмосферу".

Поход в торговые центры, кафе или боулинг может быть не лучшим решением — вы не знаете, что или кто может "триггернуть" человека, как на него повлияет бурная тыловая жизнь. Переход должен быть плавным.

"Детей важно предупредить, что теперь есть новые правила в общении с папой, — объясняет Иванна Ковальчук. — Он любит их, все хорошо, но теперь со спины неожиданно мы не подходим и не обнимаем, и из-за угла на него не выпрыгиваем, ведем себя немного спокойнее. Плохого в этом ничего нет, просто теперь взаимодействуем несколько иначе".

10. Действуйте сегодня и стройте планы на будущее

Старайтесь вернуть человека к той жизни, которая была до травматических событий: режим дня, домашние дела, — советует Татьяна Станиславская: "Не факт, что это сразу получится или кардинально поможет. Просто держите это в поле зрения".

Определите, что влияет на вашего партнера успокаивающе – сидение у окна, ремонт техники, хобби, еще что-нибудь. Пусть занимается этим, сколько хочет. "Если ему спокойнее спать в одежде и обуви первое время — ОК, пусть спит, — говорит психотерапевт. — Если важно сменить замки на входной двери — ОК. Хочет поставить защитные ролеты на окна 20 этажа — пусть. Его чувство защищенности важнее. Сейчас оно разрушено, разрешите ему компенсацию."

Говорите о будущем. Не важно, планы ли это на ближайшую перспективу, или что-то отдаленное — главное создать ощущение, что после того ада на передовой есть завтрашний день, и будущее также существует, советует Татьяна Станиславская: "Это важно потому, что люди, пережившие травму, будущего своего не видят. От слова "совсем".

Что делать, если все это длится дольше условных 45 дней?

"Нужно сказать о том, что вы чувствуете: есть проблема, — рекомендует Алексей Карачинский. — И спросить: "Ты видишь и чувствуешь так же, как я, или нет?" Это нужно, чтобы синхронизировать взгляды на происходящее. Если мужчина также чувствует, что проблема есть, можно делать следующий шаг: "Давай тогда вместе думать, что делать". И не быть учительницей или мамой, а предложить: давай вместе искать выход". Если человек проблему не признает, нужен другой шаг — искать авторитетов, которые могут указать на проблему и которых он послушает, советует военный психолог. Таким авторитетом может быть отец, комбат, друзья.

Все психологи сходятся в том, что идеально было бы получить профессиональную помощь. Тем более, что сегодня существует достаточно волонтерской поддержки для военных. "Не хотите или не можете идти в терапию — хотя бы получите консультацию у психолога, что происходит с вашим партнером и как ему помочь, — говорит Татьяна Станиславская. — Чем раньше близкий человек получит квалифицированную помощь, чем раньше вы получите консультацию, тем выше шансы, что адаптационный период пройдет без продолжительных последствий".