Биоматериала у Путина хватает, — известный журналист об окончании войны с россией и историческом шансе для Украины

- Первые дни войны ознаменовались максимальным нравственным подъемом и единением. Сейчас кое-где наблюдается критика руководства государства, иногда совсем необоснованная, а иногда и откровенные наезды, причем из многих политических лагерей. Как не утратить это единство?

– Я бы не путал единение нации с молчаливой поддержкой власти. Конечно, в условиях войны солидарный порыв народа и руководства – это сила. Однако мораторий на острую критику был свидетельством не бездумного поддакивания, а наоборот - гражданской зрелости общества, которое во время войны закрыло все внутренние фронты споров и придержало свои претензии на потом.

Надо помнить, что некоторые политики вдруг родились и вдруг стали великими патриотами 24 февраля – в то время как значительная часть общества все эти годы на себе тянула украинское дело. Война не может служить щитом власти, если она делает что-то явно не то. В конце концов, лимит безоговорочного доверия уже исчерпан, а общество не только может, но должно направлять власть и подсказывать ей. Этим мы и отличаемся от россии, где культ личности прикрывает мозг. Мы такими никогда не будем, поэтому свое единство мы используем во благо и против врага, но при этом очень адекватно оцениваем собственную власть. Это признак здоровья.

– Где граница между критикой и обсуждением?

- Этого предела нет. Здоровое общество не должно опасаться здоровых обсуждений. Всегда что-то будет кому-то "не ко времени". Наши люди все прекрасно чувствуют: кроме единства, нужна еще и бдительность. Потому что если не обличать и не устранять текущие провалы власти, то от этого пострадает качество противостояния врагу. Свободное обсуждение всех злободневных тем – признак свободного общества. Мы же такое (общество — Ред.), не правда ли?

- Может ли война против Украины стать концом россии?

– Она уже стала. Конечная цель нашей войны – это цивилизационный крах россии, которая уже даже не скрывает, что превратилась в гетто вырождения, в морг мертвых концептов, в кунсткамеру худших девиаций цивилизации, территорию антимировоззрения с искаженными представлениями о себе, псевдовеличии, смехотворной миссийности, украденной истории и другой пустоте. Мы наблюдаем феерическое обнуление раковой опухоли человечества. Россия теперь может существовать только как заповедник человеческого трэша. Мир через лупу будет исследовать этот феномен деградации человека до уровня опасного зомби. Это уже произошло. Конец россии, конечно, придет не сразу, но он неизбежен. Россия, этот зоопарк психосоциальных экспериментов, во веки веков уже запечатлена как всемирное зло. Поэтому война имеет прежде всего метафизическую основу: ад против рая, отсталость против модерности, разрушение против креатива. Не думаю, что россия исчезнет с карты мира. Она останется на ней как удивительный антипример, печать зверя.

– Какие, по вашему мнению, приемлемые компромиссы при переговорах?

- Это должна сказать власть – о тех границах компромиссов, на которые они готовы идти. Напоминаю, философия военного положения состоит как раз в полноте власти без общественного контроля. Люди, которые с первого дня овладели суперволной патриотизма и бескомпромиссности, сейчас попали в собственную ловушку завышенных, высоких самооценок. В истории национальных сдвигов народ всегда на голову выше власти. Так есть и будет. Я считаю их бескомпромиссность наигранной. Отсюда – робкие тесты общественного мнения по поводу нейтралитета, невступления в НАТО, не говоря уже о референдуме.

– Но вести войну бесконечно Украина не сможет. Можем ли мы сейчас, побеждая на фронте, согласиться на компромиссы?

– В разговоре о компромиссах следует помнить, что россия – это онтологический, а не ситуативный враг. Война россии против нас – геноцидная по своей сути. Это война на уничтожение Украины и всего украинского. Все варианты "где-то посередине" — банальное пересиживание до новой эскалации, которая неизбежна, ведь на кону – сам факт государственности Украины и существование украинцев как таковых. Общество, особенно воюющая его часть, не воспримет уступок, направленных на поражение. Ибо общество, в отличие от "элит", улавливает исторический шанс полностью, с мясом и кровью оторваться от российской орбиты. Это – наше окно Овертона: сейчас или никогда.

У общества, мыслящего категориями украинской (антироссийской) Украины, а не переходной Малороссии, есть устойчивое ощущение, что аборт россии из лона современности – самый реальный из протекающих здесь и сейчас процессов. Отсюда – такое невиданное мужество. И оно очень контрастирует с политиками, "не ожидавшими нападения с белорусской стороны", или "которые до последнего не верили", имея на столе алярменные данные мировых разведок. Временный вариант в виде беззубой Украины под лапой мордора – не пройдет, хотя он наиболее вероятен. Я советовал бы властям начинать трезвый разговор с нацией, обосновывая тактические решения и переходные передышки, если без них никак. Иначе мы окажемся в ситуации, когда компромиссы будут восприняты как капитуляция со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Каким вы видите окончание этой войны?

– Очень не хочу отвечать на этот вопрос, потому что ответ может огорчить многих и сбить эйфорию. Я не вижу окончания войны в ближайшей перспективе. Даже если и произойдут какие-то договоренности о потере территорий или нейтралитету – все равно война может стать затяжной. У врага высокая ресурсность. Биоматериала у орков хватает. Остаются только нелинейные факторы, которые могут кардинально изменить ситуацию. К примеру, сдохнет путин. Или провокация против страны НАТО и соответственно – Третья мировая. Мне ясно одно: свободная Украина и хищная россия несовместимы.

– Украинцы показали, что они способны на сильное сопротивление, что почему-то удивило Европу и Америку, как думаете, почему в России этого не предвидели?

- Россия – клинический самодур. Она настолько долго живет в сортире кривых зеркал, что на свет тоже смотрит кривозеркально и по-сортирному. Сопротивление украинцев против России – это величайшее открытие за все 30 лет нашей государственности. Эфемерная идеологема об адиннароте – умерла. Концепт о славянской триединстве – умер. Мы наблюдаем грациозный дрейф украинцев в направлении от кремля к абсолютной нацидентичности. Это – безвозвратно.

- Как вы думаете, когда вообще могла появиться эта идея "военной операции" путина? Ведь даже карты, которыми они пользуются, иногда датируются девяностыми годами прошлого столетия.

– Полномасштабное нападение на Украину, думаю, просчитывалось с 2014 года. То есть, 8 лет минимум. Он планировался как финальный триумф всего халифата Путина. Это не столько военный план, сколько иррациональная историческая псевдомиссия. Ее крах перешел в обычный варварский геноцид: захватить невозможно, а только уничтожить до основания.

- Многие обвиняют Европу и, особенно, некоторые институты, в беспомощности перед этой войной. Почему так произошло, как думаете?

– Я категорически против любой антизападной риторики. Потому что без их оружия, которое нам предоставляли 3 месяца подряд, пока некоторые отрицали факт накопления российских войск у границ, мы не смогли бы так героически противостоять. Мы сражаемся западным оружием и западными технологиями. Да, мы воюем вместо них – но в этом мы сами виноваты – за 20 лет уже можно было давно стать членом НАТО и сейчас курить бамбук в реформированной защищенной стране. Все выпады против Запада я расцениваю как рафинированное хамство и нытье. Другое дело – наша война обнажила недейственность международных институтов, и здесь Украина может стать зачинательницей новой архитектуры международных отношений. Пересмотр всех наднациональных коллективных органов, созданных после Второй мировой, — это даже перезрелый вопрос. И поверьте, Запад отлично с этим справится. Есть слух, что в этой войне Запад еще даже пол слова не сказал.