Стреляли под ноги и угрожали изнасиловать шваброй: российский военный рассказал о пытках пленных украинцев

После трех месяцев службы в Украине из российской армии уволился лейтенант Константин Ефремов, который был командиром взвода разминирования в 42-й мотострелковой дивизии.

В интервью Фариде Курбангалеевой офицер рассказал о жестоких избиениях и пытках украинских пленных — как военных, так и гражданских лиц. По его словам, в мужчин стреляли из пистолета и угрожали им изнасилованием шваброй. В настоящий момент выехавший в США Ефремов — офицер наиболее высокого ранга, который согласился рассказать об этом открыто.

Так как для прочтения статьи требуется подписка на сайт Курбангалеевой, выдержки из материала публикует в социальной сети оппозиционный блогер Рустем Адагамов, известный многим в сети как автор блога drugoi.

"Утром 24 февраля мы все услышали раскаты артиллерии, и я увидел, как на технику начали наносить знаки Z. Я понял, что на самом деле началась война. Я подошел к своему командиру батальона майору Дутову и говорю: "Я хочу уволиться, не хочу в этом участвовать". На сегодняшний день мой стаж [военной службы] — 9 лет 11 месяцев, и я не участвовал ни в аннексии Крыма, ни в боевых действиях на Донбассе, я вообще не был на территории Украины, не был и в Сирии. По моим личным убеждениям, это было как… Знаете, такое слово есть сленговое — зашквариться. И когда начались слухи, что будет война, я принял для себя решение, что уволюсь, если это начнется", — цитирует бывшего офицера Адагамов.

Основным занятием оккупантов в первые недели после вторжения были, по словам российского лейтенанта, поиск еды и грабеж всех жилищ в округе.

"…Военнослужащие, которые жили в этом особняке, ловили в пруду и жрали японских карпов — они оранжевые, красные, их как питомцев держат. Понимаете уровень? Смотришь на этого солдата, сержанта, офицера, и ему даже рот открывать не надо, на его лице написано, что он дебил. Как у Булгакова Шариковы. Они сейф там раздербанили, перерыли все вещи, все было вверх дном. У хозяина была библиотека — они все книги перевернули. Может, хотели в книжке найти деньги? Натуральный сброд, дети толпы", — рассказал Ефремов.

Тогда же, в первые недели он столкнулся и со случаями издевательства над пленными. Особенно отличался в этом деле некий полковник Шопаго, заместитель командира дивизии по воспитательной работе.

Однажды в часть привезли троих украинцев, и Шопаго сам стал их допрашивать и пытать. Напившись, как последняя тварь – так, что еле стоял на ногах – он начинал допрос, требуя "назвать имена националистов".

"Он говорил: "Я знаю, что среди вас есть командиры-националисты разных степеней и их позывные". Пленные ему не могли ничего ответить, из-за этого он злился. Я больше чем уверен, что у них не было таких людей вообще, а даже если и были, они могли вообще ничего о них не знать. Потому что среди них не было офицеров, это были два водителя и снайпер. Этот парень 1993 года рождения сам признался, что он снайпер. Когда полковник Шопаго это услышал, у него вообще снесло крышу. Он говорил ему, что его друга убил снайпер, просто бил его", — рассказывает Ефремов.

У полковника Шопаго еще был компаньон — его шестерка майор Дутов. Он нашел себе какую-то биту деревянную, и когда полковник кричал на пленного, этот майор подскакивал и бил его ей по коленям, по пальцам. Полковник Шопаго мог достать пистолет, приставить к голове пленника и сказать: "Я сейчас буду считать до пяти, до десяти, до трех, и если ты не назовешь имена националистов, я тебя застрелю". И считал. Когда счет заканчивался, пленный с завязанными глазами взмаливался, кричал: "Я не знаю, клянусь всеми своими родными и детьми, я все сказал!", и полковник стрелял ему под ноги, слева от головы и справа от головы. Он мог за вечер расстрелять 30–40 патронов.

Также Шопаго мог спустить штаны с пленника, сказать, что сейчас снимет на видео, как засовывают ему швабру. Звал кого-то за шваброй, угрожал, что отправит видео близким [пленных], родственникам.

"Но до такого не дошло, потому что все понимали, что у полковника белая горячка, и никто ему швабру не нес. Но однажды ночью, где-то спустя неделю таких пыток и издевательств, полковник Шопаго в пьяном виде прострелил парню-снайперу руку и ногу ниже колена, сломал ему кость", — делится бывший российский офицер.

Также Ефремов рассказывает об отношениях с местными населением, среди которых находил единомышленников, потому что сам считает путина "ублюдком", а свержение Януковича – справедливым.

Нашлось в его рассказе и место для описания действий "днр-овцев", снимавших кольца с трупов убитых военных.

При этом себя экс-лейтенант не считает виновным том, что происходило на оккупированных территориях, так как "не мародерствовал" и "не совершал военных преступлений". Он просто "ставил мины как военнослужащий регулярной армии", не обращая внимание на такую "мелочь", как то, что на них впоследствии подрывались и мирные люди. Хотя Ефремов и делает оговорку, что "по совести человеческой" преступления он, конечно, совершил.

"Я прошу прощения у всего украинского народа за то, что пришел с оружием на их землю. И благодарю Бога, что не отнял ничьей жизни и сам не лишился своей", — отмечает оккупант.

Конечно, трудно было бы ожидать других слов от человека, который собирается получить вид на жительство в США.

По большому счету, украинцам и не нужны его просьбы о прощении. Ведь многие в нашем обществе давно поняли, что единственным "стопроцентным" избавлением от захватчиков может быть только их уничтожение. Ну и, конечно, осуждение в Гааге – тех, кому повезет остаться в живых.