"Вышла на улицу и поняла, что за стеной квартиры… ничего нет": известный волонтер чудом уцелела во время ракетного удара

Ирина Мелентьева говорит, что не может прийти в себя от того, что самые страшные минуты пережила не "на нуле", а в родном городе, далеко от передовой

Начиная с 6 октября, Запорожье ежедневно подвергается атакам россиян по жилому сектору. В результате самой первой, когда ракеты прилетели в центр города, среди пострадавших оказалась известный волонтер Ирина Мелентьева. Под утро она вернулась домой из очередной поездки на Донбасс, куда отвозила помощь военным. Проснулась от мощного взрыва, эпицентр которого пришелся на соседний подъезд. Ирина до сих пор не может прийти в себя от того, что самые страшные минуты пережила не "на нуле", а в городе, далеко от передовой.

"Россияне умеют воевать только с женщинами, детьми и стариками"

День накануне ЧП Ирина Мелентьева провела на Донбассе – как и последние 8 лет, отправилась туда с волонтерской миссией. Везла груз для одного из подразделений, которое было задействовано в контрнаступлении.

- Ребята из 81-й бригады, которые освобождали Лиман, Святогорск, нуждались в помощи, — рассказала "Телеграфу" Ирина. – От них был запрос на тепловизор, коллиматоры, приборы ночного видения с креплением на каски. Кроме того, брала с собой и то, что по опыту не бывает лишним – генератор, бензопилы, маскировочные сети, британские сухпайки, домашнюю выпечку. И перед выездом, как это было в последнее время перед дорогой или если заболевала, разговаривала с иконой. В этот раз просила дать мне сутки, потому что кровь из носу нужно было попасть на фронт. Это было в среду, 5 октября.

Поездка, по словам Ирины, прошла по плану, она в очередной раз увидела своими глазами, во что превращают украинские города и села россияне. Везде после себя они оставляют разруху и запустение.

- Населенные пункты – как призраки, все дома разбиты, и когда из какого-то двора выходит человек, даже пугаешься, – отмечает Ирина. – Кто-то тебе кидается с вопросом: "Я собрала 15 собак и 20 кошек, а кормить мне их чем?" А там и людям нечего есть, что уже говорить о животных…

В Святогорске попадаешь в расстрелянный храм, на земле валяются купол и кресты, натыкаешься на убитого орка, рядом с которым лежит Библия. Вот и вся их вера. От увиденного у тебя такое чувство, будто плитой прижало.

Волонтер отмечает, что при этом у военных, с которыми она общалась, очень высок боевой дух. Адреналин от успехов на передовой зашкаливает.

- Я езжу на войну с октября 2014-го и цену побед знаю – она невероятная, — подчеркивает Ирина. – Каждый освобожденная "точка" — это жуткая усталость бойцов. А сколько из них ранено, а сколько осталось на поле боя?! Так что военным надо говорить спасибо — есть за что.

Я понимала четко: россияне будут на нас отыгрываться. Запорожье до какого-то времени почти не трогали, а тут началось контрнаступление. Чуйка волонтера подсказывала, что будут серьезные проблемы. Россияне же с кем умеют воевать? Только с детьми, женщинами и стариками. Я занималась волонтерством, чтобы эта погань не пришла ко мне в город. Максимально старалась делать так, чтобы Запорожье ничего этого не узнало. Но получилось, увы, иначе.

"Произойди все на день раньше, у меня бы не осталось бы не только дома, но и груза для военных"

В Запорожье волонтер вернулась утром в четверг, 6 октября. Поездка была тяжелой, усталость сморила Ирину, она заснула около 4 утра.

- Сигнала тревоги я или не слышала, или он запоздал. Точно не могу сказать, потому что сильно хотела спать и просто провалилась в сон. Первая ракета попала в многоэтажку на проспекте Соборном, вторая – в мой дом, стоящий по соседству (он относится к улице Сталеваров), — говорит Ирина. – Это был такой сильный удар! Взрывной волной меня подняло с постели, выбросило в коридор и поставило на колени – они до сих пор болят. Очень много дыма, гарь, запах газа, стекол нет, все в комнате перемешалось. А потом выходишь на улицу и понимаешь, что за стенкой твоей квартиры… ничего нет. Соседний подъезд — все четыре этажа просто сложились. Мне казалось, я на войне видела все за восемь лет, но нет, не все. Это же твой дом, здесь другой расклад.

Ирина добавляет, что все оперативные службы сработали очень четко. За считаные минуты спасатели были на месте, действовали слаженно, стараясь побыстрее прийти на помощь жителям пострадавшего дома.

- Эти ребята реальные герои, работали всю ночь, и следующий день, и еще ночь, — говорит Ирина. – А я была в какой-то прострации, не понимала, что делать, просто сидела в своей квартире на спальном мешке. Приехали друзья, мы начали собирать стекла, чтобы можно было пройти, и тут снова два взрыва. Это был полный шок. Меня увезли в дальний район, там я переночевала. На следующий день, когда мы приехали, я сразу не поняла, почему так много людей возле дома. А это пришли обычные запорожцы, помогали разбирать завалы. Хотели забить окна в моей квартире фанерой, только начали — и снова обстрел. Мы потом думали: куда же россияне целились? Рядом с нами нет воинской части, каких-то объектов инфраструктуры, только жилые дома.

Запорожанка добавляет, что от обстрелов пострадал и ее "железный конь" — микроавтобус, который ей подарили литовские друзья по волонтерству для поездок на фронт. Он остался без стекол, кузов посекло осколками, слетел именной номер.

- Машину ребята из моей команды даже смогли завести, но ее еще надо приводить в порядок, — говорит Ирина. – Когда поняла, что и машину задело, подумала: произойди все на день раньше, у меня бы не осталось бы не только дома, но и груза для военных. Получилось, мне свыше были даны эти сутки. Это я осознала, когда увидела остановившиеся во время прилета часы: на них было 5:05 – это то время, когда я накануне разговаривала с иконой. Вот такое совпадение.

Ирина пока не представляет, где будет зимовать. В ее квартире из-за близости к эпицентру взрыва невозможно восстановить ни водоснабжение, ни отопление, ни газ. По крайней мере, так ей сказали чиновники. Но больше ей не дает покоя террор мирного города, в котором гибнут гражданские.

- Я вроде бы привыкла, бывая на Донбассе, что на фронте гибнут наши ребята, хотя и это страшно, — говорит Ирина. – Но совсем другое, когда вот тут на лавке у подъезда ты сидел с соседом, болтал, а потом там лежат черные мешки, и тебя просят опознать человека. Ты же с ним жил бок о бок… Вот была семья – муж, жена, у них собака – и их нет, всех троих. Понимаю, что это война, общее горе. Но я 2-3 раза в месяц на протяжении восьми лет ездила на передовую, помогала, чем могла, а ракета прилетела в мой дом. И у меня возник такой крамольный вопрос: "Бог, а ты есть?"