"Имеем провал по мобилизации": член комитета по нацбезопасности о похищении людей военкомами, "неприкосновенный" Киев и взятки за отсрочку

В ВР рассказали где "план замысла" войны на 2024 год

Уже точно можно точно констатировать: в Украину вернулась большая политика. Слухи о напряженности между военным и политическим руководством страны во власти не спешат опровергать. Резкие заявления депутатов из пропрезидентского большинства о том, что главком ВСУ не справляется с задачами, еще больше наэлектризуют ситуацию. И все это происходит на фоне неопределенного будущего с помощью США и давления России в районе Авдеевки и Купянска.

Понимают ли в парламенте всю опасность возвращения политической борьбы, как происходит коммуникация нардепов с военным руководством, как изменится мобилизация, и где "план замысла" на 2024 год? На эти и другие вопросы в интервью "Телеграфу" ответила член комитета Верховной Рады по национальной безопасности, обороне и разведке Соломия Бобровская.

— Сообщения Марьяны Безуглой по поводу того, что военное руководство не справляется с работой и должно уйти, вызвали громкий скандал. Скажите, в комитете по вопросам нацбезопасности и обороны действительно накопились претензии к военному руководству, или это лишь отдельное мнение Безуглой?

— Никаких консолидированных претензий к высшему военному командованию в комитете нет. Более того, я удивлена, когда Давид (Давид Арахамия — руководитель фракции "Слуга народа" в парламенте. — Ред. ) говорит, что мы ждем какие-то планы на следующий год в комитете.

Во-первых, была бы рада увидеть и самого Давида на комитете. Во-вторых, нам хорошо известно, что нет никаких "планов войны", а есть ряд документов для реализации обороны и защиты территориальной целостности. Один из основных таких документов – это План обороны, который утверждает СНБО.

— А как насчет коммуникации с военными руководителями? С главнокомандующим ВСУ. Как выглядит эта коммуникация?

— У нас очень интересная получается история в комитете: так получилось, что ни разу председателю комитета (Александру Завитневичу. — Ред .) так и не удалось пригласить ни главнокомандующего, ни начальника ГУР на комитет. Несмотря на наши комитетские приглашения. Вот такая диковинка и ирония.

Отлично помню, как и начальник ГУР, несмотря на напоминание, несколько раз отказался приходить на комитет для объяснения фигуры участника переговорного процесса в марте 2022 года Киреева, ликвидированного СБУ. Жаль, что иностранные медиа писали тогда больше, чем было публичной информации в Украине.

Но, в конце концов, я не представляю "Слугу народа", а потому и не представляю большинство комитета — именно у них "булава" руководства комитетом. Темп, стиль, направления, политику комитета задают они. У нас с сентября лежат 157 нерассмотренных законопроектов, где комитет нацбезопасности профильный.

— "План замысла" на 2024 год, о котором пишет Безуглая, — это действительно какой-то документ, который должен подаваться на рассмотрение комитета, депутатов, или просто ее выдумки?

— Нет. Не должен подаваться. Такой комплекс документов и мер должен рассматриваться на Ставке.

— В одном из интервью вы говорили, что офис президента вмешивается в дела военного руководства. Как это происходит?

— Наиболее дестабилизирующим и вопиющим событием была отставка командующего Сил специальных операций (Виктора Хоренко уволили 3 ноября. — Ред. ) Это было сделано за спиной главнокомандующего. Есть предположение, что и за спиной министра обороны. Более того, считаю, что это была подстава президента со стороны Романа Машовца – заместителя Офиса президента по направлению безопасности и обороны.

До сих пор нет никаких объяснений, с чем было связано такое решение. Соответственно, у меня возникает вопрос: а какова роль заместителя руководителя Офиса президента в управлении войсками? Без подписей и ответственности, конечно, очень удобно. И подыграл он такой историей россиянам очень точно.

— Поговорим о мобилизации. Как вы думаете, какие основные проблемы сейчас с мобилизацией в Украине?

– Первая проблема – комплектация по принципу количества, а не качества. Не секрет, что есть провал по мобилизации. Но это следствие и расслабленности общества "победой уже завтра", и отбором и методами работы ТЦК, и, конечно, отношением к рядовому бойцу в армии в целом.

Всех без исключения возмущает, когда ТЦК, например, закрывает глаза на ночные клубы в Киеве или Одессе, но забирает до конца мужчин в районах и селах. Случается, что есть семьи, где служат все мужчины.

Отдельный вызов – возраст. Никогда мужчины 50+ или даже 45+ не покажут физическую результативность, как мужчины 30-35+. И конечно, качество — командирам нереально тяжело приводить в сознание или командовать бойцами, у которых есть зависимости, или которые вообще пришли с болезнями, которые не допускаются к службе.

Отдельная тема – ТЦК находятся в оперативном подчинении Сухопутных войск. Это означает приоритетность обеспечения комплектации бригад Сухопутных войск и однобокость в подходе ко всем проблемам.

— Так почему же так происходит: из сел забирают, а ночные клубы не трогают?

— Считаю, что это коррупционный фактор. Возьмем в пример Одессу. Человек, который был сильным комбригом 14-й бригады ВСУ, стал главой Одесского областного ТЦК (речь о полковнике Александре Охрименко, который заменил в должности попавшего в коррупционный скандал Евгения Борисова. — Ред. ) Работать в Одесской области с крепкой сетью не только российской агентуры, но и коррупционными руководителями вызов еще тот. С предыдущим начальником ТЦК были договоренности: от 8 тысяч долларов за человека в районах за отсрочку. Была организована схема круговой поруки районных ТЦК. Теперь представьте, как сложно сломать систему и сделать что-то пригодное к жизни, что может иметь уважение.

Кроме того, есть фактор места регистрации, ведь люди, проживающие в селах, фактически находятся по своему месту регистрации. Людей в городе сложнее найти, они часто в городе не прописаны или живут не там, где зарегистрированы. И возможности тогда вручать таким образом повестки не было.

— Сейчас озвучивается идея рекрутинга в ВСУ. Расскажите поподробнее, что это за концепция, как это должно работать?

— Пещерный способ похищения человека с улицы недопустим. Я хотела бы видеть, чтобы каждый вид, род сил имел право на рекрутинг людей для себя под свои бригады, под свои свободные должности. И когда люди приходят добровольцами, то почему нельзя предложить бригаду и должность, а следовательно и военно-учетную специальность, которую можно получить? Это же по-человечески. Рекрутинг — это правильно, если у нас есть такое падение моральной готовности украинцев.

— Но ведь сами военные говорят, что вакансии механиков, слесарей это хорошо, но нам нужны не слесари, а пехота…

— Должен быть совершенно взвешенный и грамотный подход. Конечно, уже не придут люди добровольцами массово, это будет небольшая часть. Но та часть, которая придет, она должна иметь право выбирать. А та часть, которая будет мобилизована по повестке… Тогда включается фактор мобилизации и принуждения.

Однако люди идут под толкового командира, под коллектив. И комфорт в коллективе важен. Почему "Хартия" (13 бригада НГУ. — Ред. ) или 3-я Штурмовая бригада ВСУ может рекрутировать людей? Потому что там есть коллектив, морально-психологическое обеспечение, патронатные службы работают с семьями, командиры идеологически заряжены, понимание ценности коллектива. И люди туда тянутся. Почему эти кейсы могут быть успешны, а в другом подразделении – тотальный провал? Может, пора задуматься о двусторонней ответственности, командирской в том числе.

— Демобилизация во время военного положения . Это реально? Насколько я понимаю, военные категорически против этого.

— Генштаб действительно против, потому что в силах безопасности и обороны недостаточное количество человеческого ресурса, а следовательно и человеческого ресурса в резерве. Военные против любой демобилизации, кроме отдельных категорий людей. Даже против демобилизации срочников, хотя есть политическое решение президента их демобилизовать и дать возможность выдохнуть.

— И все же установить законодательно право на демобилизацию после соответствующего количества месяцев службы этот вопрос рассматривается?

— Это честно по отношению к тем, кто служит с 24 февраля 2022 года и кто до 24 февраля служил. Так должно быть, потому что отпуском сыт не будешь. И есть еще дополнительный мобилизационный ресурс, который просто скрывается или ждет. У человека же не бездонный психологический ресурс, и стоять 20 месяцев на передке и ждать удачи, что ты просто выживешь до конца военного положения… Это несправедливо со стороны государства.

Речь идет о 36 месяцах службы и праве на демобилизацию или, например, до 24 месяцев, но из них должны быть обязательные месяцы для боевых распоряжений. То есть человек отслужил честно и имеет право на увольнение. Но это на уровне дискуссии парламента, и мы еще ждем Министерство обороны и Генеральный штаб в дискуссии в таком формате. Они должны понимать, как это повлияет на количество тех, кто сможет уйти из армии. В зависимости от этого и будет приниматься решение.

— Что с идеей по броне, отсрочки для преподавателей профессиональных технических учебных заведений? Это будет?

— Это не обсуждали на комитете. Знаю, что это неотложная проблема педагогов, но нет решения.

— Вы входите в межпарламентский совет Украина-НАТО. Следует ли на саммите Альянса 2024 года в Вашингтоне Украине ждать прорыва?

— Вашингтон просто обязан быть знаковым для Украины. Времени тянуть жвачку обещаний Киеву уже нет. Тем более что мы говорим не о членстве Украины завтра или сразу после Вашингтонского саммита. А речь только о приглашении Украины! Приглашение не означает вступление, приглашение означает переговоры. Это важно для украинского общества.

Мы ставим вопрос: НАТО, вы наконец-то приняли решение, что мы не будем буферной зоной, щитом между вами и м*скалями? Да, украинцы борются, но у нас не бездонный человеческий ресурс. НАТО уже не имеет права на шаг назад. Иначе это будет предательством самих себя, а о ценностях "открытых дверей", демократии, уважении к суверенитету, они не будут иметь права говорить. Это бессмысленно.

— Что может быть в Вашингтоне, в лучшем случае? Приглашение?

— Я думаю, что максимум, что они выжмут, это будет слово "приглашение" или формулировка "мы ждем Украину в Альянсе". А дальше все произойдет только нашими руками: реформами, нашими переменами. Они хотят видеть трансформированную Украину не только на поле боя и в результате войны, но и Украину, на которую можно положиться, которая является надежным партнером с верховенством права.

Все лежит в политической плоскости и, прежде всего, зависит от США. Однако это не значит, что нам не нужно делать домашнюю работу, она жизненно необходима нашему государству.

— Членство в обмен на территории. Такие мнения озвучивают наши партнеры?

— Я очень много получала такие вопросы от иностранных коллег. Но у меня был обратный вопрос: как вы представляете, правый берег Херсона войдет в НАТО, а левый нет? Никто не войдет без левого берега, Луганска, Донецка, Крыма, в каком бы статусе они временно ни остались на карте.

— От Украины в США была направлена делегация по налаживанию связей с республиканцами. Это будет иметь успех?

— Украина может исправить свое положение в республиканском секторе, если мы полностью пересмотрим способ работы с Конгрессом и Сенатом в следующем году. Это должно быть не раз в год приезд коллег в Штаты, а системная работа едва ли не ежемесячная работа с их округами, избирателями. Что не принимают ни США, ни европейцы, так это общение только с одной фракцией. Потому что это культура и поведение, которое является приемлемым для них, но, почему-то, не всегда понятно для нас.

— Недавно в Bild появился материал, в котором выразили мнение, что никто не принуждает Киев к переговорам. В то же время Украине сократят объемы помощи, и мы сами будем вынуждены пойти на переговоры. Такой грустный сценарий может иметь нечто общее с реальностью?

— Грустный сценарий состоит в том, что нашим партнерам (не друзьям Украины, а именно партнерам) нужно доказывать от полугода до года необходимость поставки того или иного вооружения. Мы помним это с первого дня, когда просили закрыть нам небо. Тему F-16 до сих пор мусолят, несмотря на то, что обучение идет. Танки Leopard – эта кампания длилась 8-9 месяцев.

Мне кажется, что две основные проблемы: во-первых, истощение их возможностей снабжения боеприпасами; во-вторых, будем откровенны, часть стран устали от этой войны и хотят вернуться к каким-то приемлемым торговым отношениям с Россией.

Непонимание выигрыша на поле боя военным путем толкает наших партнеров к мнению, что закрепившиеся россияне получили сильный военный союз с Ираном, Китаем, Северной Кореей и это дает свои плоды. А общий ответ на эти плоды становится все менее эффективным. Поэтому задержка в поставках вооружения может вынуждать Украину делать отчаянные шаги.

— То есть идти на переговоры?

— Нет, просто вынуждены искать другие варианты своего поведения. Морально не готова комментировать никакие переговоры.

— Законопроект 8371 о запрете русской церкви в Украине. В первом чтении он был принят. Что дальше? Когда ожидается второе чтение?

— Туда внесено более тысячи поправок. Никто даже не говорит, что его вынесут в зал. И неуважаемые мои коллеги подписывали обращение на Венецианскую комиссию, фактически блокируя и откладывая законопроект. Депутаты молчат, они не готовы к этой бойне.

— А как вообще так случилось, что депутаты, сами же голосовавшие за законопроект, вдруг обратились в Венецианскую комиссию?

— Лобби РПЦ очень сильно в Верховной Раде. Например, Артем Культенко, мажоритарщик из Одессы Дмитрук до крайнего момента голосования в Раде увещевали Давида [Арахамию], спикера и вице-спикера не ставить на голосование в парламенте законопроект. Это представители радикального "упорного" крыла РПЦ. Все держалось на волоске. А теперь раскол качают дальше. Только РПЦ сегодня уже не может никак скрыть свое прямое отношение к Москве. Их поезд на Соловки наконец-то должен уехать из Украины.