Начал ли путин терять сухопутный коридор в Крым: объясняет военный эксперт

Александр Коваленко оценил "Телеграфу" серьезные проблемы оккупантов после их бегства из Херсона

На фоне постоянных слухов о переговорах Украины и россии, похоже, потенциальные переговорные аргументы Киева постепенно усиливаются. Очевидно, что не последнюю роль здесь играют Вооруженные Силы Украины.

Так, накануне заместитель начальника Главного оперативного управления Генерального штаба ВСУ, бригадный генерал Алексей Громов официально сообщил, что украинские военнослужащие вышли на побережье реки Днепр, что позволяет украинской армии контролировать территорию, приближенную к временно оккупированному Крыму.

А перед этим, напомним, российские оккупанты позорно бежали из Херсона. Вместе с тем, начала появляться информация, что коллаборанты уже якобы начали бежать из Мелитополя Запорожской области и переносить свои центы южнее, ближе к Крымскому полуострову.

"Телеграф" эксклюзивно попросил военного эксперта, блогера Александра Коваленко оценить, насколько угрожающими для россии могут быть эти новости от Генштаба и события на Херсонском направлении.

— Можно ли говорить, что после такого заявления от Генштаба путин уже начал терять сухопутный коридор в Крым, который был одной из целей его вторжения в Украину?

— Да, мы можем говорить о том, что оккупанты постепенно теряют пока не контроль, но возможность безопасно находиться именно в этой зоне. Дело в том, что после освобождения правобережной части Херсона на левобережной происходят очень интересные события.

— Что имеется в виду?

— Во-первых, мы сейчас можем наблюдать то, что они (российские оккупанты, — Авт.) имеют уже сейчас проблемы с логистикой. Потому что на южный плацдарм снабжение материально-техническим обеспечением, силами и средствами осуществляется исключительно через Крымский мост. Он не работает сейчас эффективно, потому что там железнодорожный путь один, функционирует он в реверсном формате, и полноценно такая большая группа войск не может обеспечиваться, чтобы у них было все необходимое.

Второй аспект: после того, как войска россии бежали с правобережной Херсонщины, они потеряли много техники. И эту технику необходимо компенсировать, то есть восстанавливать боеспособность подразделений. Но опять же, как ее восстанавливать, если они эффективно не могут компенсировать происходящие ежедневно потери?!

Кстати, это обеспечение передовых подразделений оказывает влияние на осуществление как наступательных операций, так и оборонных. Поэтому, когда логистика и обеспечение были нивелированы, они не могли даже держать оборону и вынуждены были бежать (из Херсона, — Авт.). На правом берегу этот процесс происходил сначала с нивелированием их возможностей. Сейчас мы видим, что на левобережье это тоже происходит.

И третий момент. После освобождения правобережной части Херсонской области, наша (как минимум) ствольная артиллерия может влиять (сейчас говорю не о максимальном радиусе, сразу предупреждаю не о максимальном расстоянии влияния вглубь территории врага) на безопасное для нас расстояние на 10-20 километров на левом берегу. Чтобы обеспечивать прикрытие артиллерией, обеспечивать огневое воздействие, имея при этом минимальные риски того, что будет уничтожена наша артиллерия контрбатарейной борьбой врага.

— А максимально о каких расстояниях может идти речь?

— Добавлю, что также примерно на такое же расстояние — 10-20 км — мы можем контролировать воздушное пространство именно по левобережью. То есть минимизируя использование россиянами авиации. Таким образом, 10-20 км это именно тот условный буфер безопасности, в котором могут осуществляться (ВСУ, — Авт.) какие-то операции. То есть это операционная зона, контролируемая в огневом плане.

Если мы говорим о максимальных расстояниях, наша ствольная артиллерия фактически может держать огневой контроль на расстояние до Скадовска, по линии от города. А если мы говорим о реактивных системах залпового огня, таких как, например, M142 HIMARS, то это даже северо-западная локация временно оккупированного Крыма. Это комбинированно может говорить о том, что фактически почти вся левобережная часть Херсона и частично даже Крым могут находиться именно под нашим огневым влиянием. Это действительно может вносить свои коррективы по эффективному использованию логистики в дальнейшем русскими оккупантами.

— Как дальше могут развиваться события, смогут ли ВСУ понемногу выбивать оккупантов в том числе из Запорожской области, Херсонщины в направлении Крыма?

— Да, я более чем уверен, что контрнаступательные мероприятия могут продолжаться именно по этим направлениям. Запорожская область, даже не исключаю левобережную часть Херсонщины (хотя это гораздо сложнее). Но именно то, что с Запорожья это может начаться, уверен. Однако не до конца 2022 года. Если мы говорим о каких-то контрнаступательных действиях в Запорожской области, то это будет, скорее всего, в первом квартале 2023 года. Не раньше.

Как сообщалось, бегство российских оккупационных войск из освобожденного украинскими Вооруженными силами Херсона стало "очень болезненным" для прокремлевской элиты. Теперь они наконец-то осознали, что настоящую войну россия уже проиграла.

Также Телеграф писал, сможет ли деоккупация Херсона повлиять на дальнейший ход войны с россией.